БЛОГ ПСИХОЛОГА, ПСИХОТЕРАПЕВТА, СЕМЕЙНОГО ПСИХОЛОГА

  • Архив

    «   Декабрь 2024   »
    Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
                1
    2 3 4 5 6 7 8
    9 10 11 12 13 14 15
    16 17 18 19 20 21 22
    23 24 25 26 27 28 29
    30 31          

ПОРТРЕТ ЖЕРТВЫ ДЕСТРУКТИВНОГО ЧЕЛОВЕКА

Портрет жертвы деструктивного человека: первичный выбор нарцисса и социопата





***
Долгое время было распространено и не подвергалось критическому осмыслению мнение, что деструктивные люди в качестве объектов своих воздействий выбирают слабых, надломленных, выраженно мазохистичных людей, которые демонстрируют так называемую виктимность.

К сожалению, это убеждение сильно и по сей день. Немало специалистов в области душевного здоровья продолжает утверждать, что без жертвы нет тирана, что эта связка всегда комплементарна и даже симбиотична, поскольку жертва насилия извлекает некие скрытые выгоды из отношений с агрессором.

К счастью, в последние годы российскому читателю стали доступны исследования, опровергающие эти идеи, которые я бы назвала вредоносными. Во-первых, они ведут к усугублению травмы у самих пострадавших, которые не получают адекватной поддержки и помощи ни от специалистов, ни от окружения.

Во-вторых, эти идеи невольно попустительствуют самим агрессорам, в какой-то мере выставляя их «санитарами леса», то есть, непременным элементом функционирования здорового общества.

В-третьих, косвенно поощряется жестокость окружающих к жертвам деструктивных людей. Вслед за психологами люди называют пострадавших мазохистами, утрированно толкуют треугольник Карпмана, призывают бороться со своей "виктимностью", «комплексом спасателя» - или же «не ныть», если по каким-то причинам жертва остается с агрессором. Мол, ты сама это выбрала — значит, на самом деле тебе это нравится, и ты извлекаешь из этого психологические выгоды.

У меня нет образования в области душевного здоровья. Я литератор, журналист и исследователь темы деструктивных людей и отношений. За последние четыре года я получила несколько сот писем от людей, пострадавших от морального и физического насилия и могу подтвердить: подавляющее большинство моих респондентов нисколько не похожи на мазохистов, не извлекли и не извлекают никаких выгод из отношений с агрессором.

Они вступили в эти отношения, поскольку стали жертвами обмана — яркой нарциссической самопрезентации, психопатического обольщения, строящегося на наборе сильнодействующих манипуляций, с трудом распознаваемых без специальных знаний. Почему же агрессоры выбрали именно этих людей?

Важно: сегодня я буду говорить именно о первичном выборе деструктивного человека, а не о тех людях, которые создают с ними устойчивые союзы. Это отдельная большая тема. Если вкратце, то выбор агрессора может пасть на любого из нас, но до стадии полного растворения в нем, потери себя доходит не каждый. В своей книге я называю эти этапы деструктивного сценария Соковыжималкой и Утилизацией.

По той же причине я не рассматриваю широко распространенное убеждение, что психопат якобы с первого взгляда «видит» наши личностные проблемы, психологические травмы, и поэтому, мол, фиксируется на определенной аудитории. Это не так.

При первичном выборе жертвы агрессор ориентируется на ее внешнюю презентацию (внешность, поведение, социальный статус, прочие сведения о ней, собранные на этапе Разведки), а вовсе не на ее психологические уязвимости. Они ему пока неведомы.

Самое большее — он может их только предполагать. Таким образом, «жертва» - это не клеймо, не характеристика личности пострадавшего, а ситуативное состояние, в которое может попасть любой человек при встрече с психопатом.

Итак, поговорим об особенностях выбора жертвы двумя основными типами деструктивных людей - социопатом и нарциссом. Во многом эти особенности пересекаются, как, собственно, и мотивация деструктивных людей, однако есть и свои нюансы.

Например, нарцисс, движимый нарциссической завистью, которая поначалу проявляется в виде идеализации, склонен выбирать во всех смыслах выдающихся людей. Внешняя привлекательность, одаренность, популярность, оптимизм, энергичность, витальность — все это вызывает нарциссическую зависть и бессознательное стремление к слиянию с идеализируемым объектом, дабы «достроить» свою крайне иллюзорную, зыбкую личность, а точнее, ее имитацию.

«Нарцисс обязан иметь лучшего, самого блестящего, потрясающего, талантливого, яркого, ошеломляющего партнера во всём мире. На меньшее он не согласен», — пишет Сэм Вакнин.

«Выбор объекта нередко оказывается нарциссическим — выбирается привлекательный партнер-трофей, чья основная психологическая роль заключается в том, чтобы поддерживать нарциссизм субъекта, вызывая зависть окружающих», — считает Джереми Холмс.

«Представление о себе нарциссической личности требует, чтобы его объект любви был также идеализирован окружающими. С этой целью нарциссической личности нужно выбрать человека, который был бы красивым, умным, успешным или по какой-то иной причине пользовался всеобщим признанием в силу своей исключительности.

Нарциссическая личность стремится «экспроприировать» и присвоить эти замечательные качества, которых нет у нее самой», — пишет Сэнди Хотчкис.

Мы с комментаторами моего блога называем этот выбор «сааамое лучшее». Однако неверным было бы утверждать, что нарцисса интересуют исключительно красавицы из влиятельных семей, с престижной работой и солидной суммой на счете.

В «гареме» нарцисса в одно и то же время могут находиться и «трофейная» Сондра Финчли («Американская трагедия», Драйзер), демонстрируемая обществу и поддерживающая грандиозное представление о себе нарцисса Клайда Гриффитса, и «обычная» Роберта Олден, связь с которой он держит в тайне.

Яркий пример нарциссического выбора демонстрирует нам и герой Фицджеральда Джей Гэтсби, который выбирает объектом нарциссической идеализации красивую беззаботную девушку из мира аристократов, куда ему самому вход закрыт.

Кроме того, Дэзи желанна многими, популярна, что в глазах Гэтсби подтверждает ее высокую «ценность». Переходя на язык нарцисса, можно сказать, что Дэзи — это «10 из 10». Мастерскими мазками Фицджеральд подчеркивает то, что прельстило Гэтсби в Дэзи. Маркером здесь выступает «нарциссическое» слово «самый»:

«Самый большой флаг и самый широкий газон были у дома, где жила Дэзи Фэй. Ни одна девушка во всем Луисвилле не пользовалась таким успехом. Она носила белые платья, у нее был свой маленький белый двухместный автомобиль, и целый день в ее доме звонил телефон, и молодые офицеры взволнованно домогались чести провести с нею вечер.

Она была первой «девушкой из общества» на его пути. С первого раза она показалась ему головокружительно желанной. Он стал бывать у нее в доме. Он был поражен — никогда еще он не видел такого прекрасного дома. Его волновало и то, что немало мужчин любили Дэзи до него — это еще повышало ей цену в его глазах».

Исключительно жены с громкими фамилиями интересовали и обладателя букета личностных расстройств Сергея Есенина.

«Когда-то Есенин хотел жениться на дочери Шаляпина, рыженькой веснушчатой дурнушке. Потом Айседора Дункан. И всё для биографии. Есенин — Шаляпина! Есенин — Дункан! Есенин — Толстая!» - пишет Анатолий Мариенгоф в «Романе без вранья».

Однако подпитка собственного нарциссизма в виде «сааамого» лучшего партнера рядом (который своим выбором как бы признает нарцисса равным себе, а, значит, подтверждает его грандиозное представление о себе) — это не все, что может привлечь нарцисса в жертве.

Для функционирования ложного «Я» (то есть, созданного самим нарциссом идеализированного, грандиозного представления о себе, являющегося суррогатом не сформировавшегося истинного «Я» и презентуемого людям) он нуждается в постоянном притоке нарциссического ресурса.

Поэтому для нарцисса может иметь ценность пусть и «недостаточно» блестящая жертва, зато обильно продуцирующая нарцресурс. Такие жертвы обычно держатся «для внутреннего использования» (например, как Роберта Олден - "теневая" жертва Клайда Гриффитса, "Американская трагедия";)

В качестве примера можно привести героиню одной из историй, опубликованных в моем блоге. Искусно сформировав и поддерживая у девушки-инвалида иллюзии относительно своих чувств и время от времени выражая заинтересованность в ней, нарцисс рассчитывал получить в ее лице непритязательную, готовую к безусловному и безграничному служению жертву, которую он «осчастливил» и которая не будет «качать права», а станет вести себя в строгом соответствии с требованиями нарцисса к качествам «мультифункциональной вещи».

Тут мы вплотную подходим к третьему мотиву, которым бессознательно или полусознательно руководствуется нарцисс при выборе жертвы - использованию. То есть, жертва выбирается в качестве «вещи, полезной в хозяйстве» и может не идеализироваться даже кратковременно.

В окружении нарцисса всегда есть «удобные», «полезные» люди, которых он всесторонне эксплуатирует. В качестве «многофункциональной вещи», например, использовал Галину Бениславскую Есенин. Идеализацию по отношению к ней он, если и испытывал, то очень кратковременную.

Исследователи отмечают, что агрессоров влекут носители лучших человеческих качеств. Видимо, в этом находит выражение зависть психопата к тем, кто одним своим существованием напоминает ему о его ущербности и о том, как «несовершенно он оснащен», говоря словами Вакнина.

«Чаще всего жертвами становятся люди, полные энергии и имеющие вкус к жизни. Агрессоры будто стараются завладеть хоть частью этой жизненной силы. Блага — в основном, нравственные качества, которые трудно украсть: радость жизни, чувствительность, легкость общения, способность к музыке и литературе», — пишет Мари-Франс Иригуайен.

«Вы знаете президентшу Турвель — ее набожность, любовь к супругу, строгие правила. Вот на кого я посягаю, вот достойный меня противник, вот цель, к которой я устремляюсь», — поясняет свой выбор виконт де Вальмон.

Сандра Л. Браун рисует портрет жертвы, наиболее притягательной для психопатов.

«Мое исследование показало, что женщины, которые обычно вступают в любовные отношения с психопатами обладают достаточно уникальными и неповторимыми «супер-чертами» характера. Подытожив, их можно описать так: чрезмерно развитое чувство сопереживания + сильная привязанность + высокая сентиментальность + слаборазвитая способность избегать неприятностей. Я думаю, мы можем согласиться, что эти черты описывают выдающуюся во всех отношениях женщину!»

Деструктивный человек ищет не только «лучшего» и «достойного», но и психологически сильного партнера. Распространенное мнение о том, что агрессор вербует жертв из числа «затюканных» людей, в большинстве случаев не соответствует истинному положению дел.

«Любой способ строить созависимые отношения сводится к тому, что психологическая территория партнера оккупируется, а партнер опустошается и подчиняется. Соответственно, садист может строить отношения с людьми, совсем не склонными самоуничижаться.

Тем большее удовлетворение он может достигать, преуспевая в своих целях. Так что садиста больше привлекают люди наполненные, имеющие живую и упругую оболочку «Я», которую и необходимо сломать», — разъясняет психиатр Елена Емельянова.

«Парадоксальным образом нарцисса изначально может привлечь партнер с четкими границами, требующий соблюдения своих прав даже ценой конфронтации. Это происходит потому, что такой партнер воспринимается как сильный, стабильный и предсказуемый – полная противоположность его родителей и того абьюзивного, капризного окружения, которое и способствовало развитию его патологии. Но затем нарцисс пытается лишить партнера этих «достоинств», делая его подчиненным и созависимым», - пишет Сэм Вакнин.

«Немало мучителей заинтересованы в сильных и успешных женщинах. Мужчины такого типа чувствуют себя значительнее, когда им удается взять под контроль уверенную и успешную женщину», — подтверждает и Ланди Банкрофт.

Несколько слов об особенностях выбора социопата, то есть, человека с антисоциальным (диссоциальным) расстройством личности. Его, как и нарцисса, интересуют «трофейные» жертвы, но чем продуманнее, хладнокровнее социопат (по Бернстайну, антисоциальный вампир типажа «продавец подержанных автомобилей, т.е. сознательный обманщик), тем более «практичный» он может делать выбор. Т. е. он изначально выбирает жертву с деньгами, бизнесом, связями.

Брачные аферисты, жиголо — Аполлон Окоемов («Красавец-мужчина», Островский), Жорж Дюруа («Милый друг», Мопассан) — совершенно осознанно присасываются к обеспеченным, статусным женщинам и паразитируют на них. Их действия сознательно хищнические с самого начала, идеализации они не переживают.

В то же время Дюруа нарциссически идеализирует Мадлен Форестье (на фото справа), завидуя ее уму, журналистскому таланту, красоте, светскому такту — и, конечно, через нее завидуя своему шефу, ее мужу, господину Форестье. И это наглядная иллюстрация к тому, насколько близки по организации личности социопата и нарцисса, насколько пересекаются их мотивы.

Другие социопаты, чей наркотик — эмоциональное возбуждение, «адреналинчик» (в книге Бернстайна они описываются как антисоциальные вампиры типажа Безрассудный), выбирают жертву по принципу «заверните мне это немедленно». Например, Пер Гюнт импульсивно решает похитить Ингрид с ее свадьбы с другим, примерно такую же активность развивает и Анатоль Курагин в отношении Наташи Ростовой.

Деструктивным человеком движет сознательное или полусознательное желание разрушать, порожденное «примитивной завистью» (Нэнси Мак-Вильямс). Вот почему объектами интриг, например, Яго становятся люди, которым он завидует и которых ненавидит: любящие, созидающие, полные жизненных сил Дездемона, Отелло, Кассио.

Выбор некоторых социопатов может быть причудлив. Так, у одного была идея фикс — втереться в доверие к дочери высокопоставленного полицейского чина, жениться, убить ее и уйти безнаказанным. Видимо, в этом находил извращенную реализацию его страх перед полицейскими, в силе которых он видел угрозу своим примитивным психзащитам - «всемогущему контролю», в частности.

Есть психопаты с очень специфическими, извращенными запросами. Например, их может возбуждать тема сильного нездоровья, немощи, обездвиженности жертвы. Вероятно, в этом находит воплощение психопатическая фантазия о полной власти над жертвой. Неслучайно есть мучители, которые интересуются исключительно жертвами, находящимися в сложной жизненной ситуации, максимально уязвимыми, изолированными и зависимыми.

В «Кроткой» Достоевского явно нарциссичный герой берет в жены 16-летнюю сироту (слева - Ия Саввина, в образе Кроткой), начинает с первых же дней изводить ее бойкотами и в итоге доводит до протестного самоубийства.

В «Троих» Горького купец женится на такой же бедной одинокой девушке, чтобы подвергать ее физическим пыткам. Эсэсовец Макс в фильме «Ночной портье» избирает объектом домогательств юную пленницу концлагеря Лючию.

Как видим, некоторых агрессоров манит перспектива в условиях полной изоляции безнаказанно издеваться над безответными, уже сломленными или готовыми вот-вот сломаться жертвами. То есть, быть всецело распорядителями их судьбы.

«Среди моих клиентов есть такие, кого привлекают женщины, недавно пережившие травму, некоторые даже начинают с того, что помогают женщинам расстаться с их прежними партнерами-мучителями, лишь для того, чтобы занять их место», — подтверждает и Банкрофт.

Таким образом, укоренившееся мнение об особом типаже жертвы, о ее скрытой «виктимности», которую хищник якобы чует, неком «запахе жертвы» не имеет под собой оснований. Жертва «виновата» лишь тем, что агрессору «хочется кушать». Собственную «всеядность» подтверждают и сами деструктивные личности.
«Я всегда готова играть ради победы, независимо от того, против кого ведется игра и насколько невинны и беззащитны потенциальные жертвы. Это имеет для меня большой смысл. Если бы я была беспощадной только когда это необходимо или если бы моя беспощадность была направлена только против тех, кто этого «заслуживает», то я не смогла бы стать эффективной хищницей. Я все время задавала бы себе неудобные вопросы: заслуживает ли конкретный человек жестокого обхождения? Действительно ли мне надо на него напасть? Наоборот, для меня естественна агрессивность, направленная на всех без исключения», - откровенничает М. Томас, автор книги "Исповедь социопата".
Вот почему, говоря ее же словами, «в своем отношении к людям социопаты не делают исключений для «своих». Иначе говоря, жертвами деструктивных людей нередко становятся… сами же деструктивные люди. За примерами достаточно обратиться к мировой классике, где мы видим такие патологические союзы двух агрессоров, как виконт де Вальмон и маркиза де Мертей («Опасные связи», Шодерло де Лакло), Анфиса Козырева и Прохор Громов («Угрюм-река», Шишков), тетушка Анфиса Порфирьевна и ее муж, капитан Савельцев («Пошехонская старина», Салтыков-Щедрин).

Сплошь и рядом тандемы деструктивных людей мы наблюдаем и в реальной жизни: Аракчеев и Настасья Минкина, убийца Пол Бернардо и его жена и наперсница Карла Хомолка (слева - кадр из фильма "Карла";).

Эти связки могут выглядеть симбиотическими, то есть, взаимовыгодными, но рано или поздно кто-либо из «партнеров» берет верх над другим. Точнее сказать, сосуществование двух психопатов представляет собой постоянное соперничество, в котором побеждает то один, то другой.

История знает немало примеров, когда жертвами мошенников (то есть, социопатов) становились финансовые воротилы, которых трудно упрекнуть в «виктимности», «доверчивости» и «наивности». Как два афериста облапошили самого Рокфеллера и группу преуспевающих дельцов, рассказывает Роберт Грин в книге «48 законов власти».

Получается, говорить о полной и даже относительной уязвимости перед деструктивными людьми не приходится никому из нас, а, значит, его первичной жертвой может стать любой. Иные представления о собственной неуязвимости, на мой взгляд, могут указывать на то, что человек находится во власти так называемого магического мышления («если я веду себя правильно, то со мной не случится ничего плохого»), подвержен преступному оптимизму («в каждом человеке есть что-то хорошее, и только от меня зависит, каким боком он ко мне повернется») и самонадеянности («такие люди меня за версту чуют и держатся подальше»), что само по себе ставит его под удар.

Подведу итог сказанному. Любой из нас в любой момент может стать объектом недоброго интереса агрессора. Однако мы в состоянии минимизировать свои риски, научившись распознавать агрессоров как можно раньше. И в большинстве случаев это возможно, если овладеть базовыми знаниями об особенностях поведения и организации личности деструктивных людей, а также искоренить в себе магическое мышление и самонадеянность.

www.psyshans.ru

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, психолог консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация.

МУДРЫЕ СЛОВА

Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь,
Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,
Ни былой, ни грядущей минуте не верь,
Верь минуте текущей — будь счастлив теперь!


Омар Хайям

www.psyshans.ru

worshipping-god-2101347__340.jpg


Теги: психолог Москва, психолог в Москве, услуги психолога, консультация психолога, психотерапевт Москва, семейный психолог, психологическая помощь, помощь психолога, практикующий психолог,психологическая консультация.

СТАДИИ ОТНОШЕНИЙ С ПОГРАНИЧНОЙ ЛИЧНОСТЬЮ

Стадии отношений с пограничной личностью.
Наталья Стилсон


Читая посты о пограничных личностях, некоторые удивляются такому факту. Как можно было полюбить подобного человека. Неужели в самом начале отношений не было очевидно, что что-то не так.

Да, с пограничными личностями могут жить далеко не все, но это не к вопросу умственной отсталости, а к вопросу определенного типа личности. Более того, становление отношений довольно специфично и нельзя с вероятностью в 100% сказать, что другой «умный в гору не пойдет».

Роджер Мелтон, психотерапевт и специалист в области насилия в семье довольно красочно расписал этапы развития отношений с пограничной личностью. Да, пограничная личность рассматривается, как источник эмоционального насилия. Хотя и физическое насилие тоже может здесь иметь место, особенно в отношении детей.

Итак:

1. Стадия совращения

ПРЛ предстает как мягкий эмоциональный доверчивый человек, который много и незаслуженно страдал от жестокосердия и непонимания окружающих. Это такое мягкое и пушистое создание, которое надо обязательно спасти и обогреть, и вообще дать самое лучшее.

В глазах ПРЛ партнер по завязывающемуся роману предстает, как рыцарь в сияющих доспехах, что партнеру обычно нравится. Здесь нет никакой злокозненности со стороны «пограничника».

Во-первых у него светлая полоса и все кажется довольно радужным вокруг. Еще чуть-чуть и жизнь наконец выровняется и все пойдет на лад. И человек хороший нашелся, который наконец спасет его, непутевого.

Во-вторых, учитывая что люди, которые не осведомлены о своем состоянии часто свое прошлое считают полосой неудач. Ну, уродился не счастливым, но «счастье есть, его не может не быть» и главное его не упустить, поэтому пограничная личность старается.

В-третьих, происходит заимствование черт личности партнера и… ну надо же, человек-то совсем такой, как я. Даже скажем больше, это совершенно комплиментарная половина, которая кажется дарована свыше. И конечно бесконечные разговоры «пограничника», о том, какое чудо, какое стечение обстоятельств, какой чудесный человек. Обожаю-обожаю…




2. Стадия цепляния

Обожание начинает несколько блекнуть. Все, что ранее радовало и восхищало в партнере, становится не важным и несколько раздражающим. Подъем чувств появляется только тогда, когда речь идет о прекрасных качествах самой пограничной личности.

Т.е. здесь уже у ПРЛ появляется некоторое подозрение о чуждости присвоенных частей личности и нужно регулярное подкрепление, что это правильно и нужно. Кроме того, так как себя пограничная личность так же довольно плохо ощущает, ей нужно постоянное зеркало и подтверждение «да это ты и ты в порядке».

Но все уже не то, «пограничник» все больше начинает чувствовать себя не в своей тарелке. Настроение не очень, все болит (спина-голова-ноги) и я так несчастен, только не бросай, я погибну.

Можно бесконечно утешать и поддерживать, но «плохо» длится изо дня в день. Временами бывают всплески хорошего настроения, но они кратковременны. Чаще и чаще встречаются вспышки отчаяния «все плохо».

Более того, за пределами отношений тоже начинаются какие-то сложности – с работой, друзьями, подругами, соседями, родителями. Партнер продолжает и там спасать и поддерживать, но это не сильно помогает.

По выражению Мелтона, ситуация подобна тому, если бы вы спасли в холодном море прекрасную девушку – обогрели, успокоили, дали одеяла и горячий чай. Девушка поела, отогрелась успокоилась и обратно выпрыгнула за борт.

Вы снова ее спасаете, ибо больше некому… и цикл повторяется снова и снова. Тем более, в то время, когда девушка сидит в вашей лодке, она совершенно искренне говорит вам, что погибла бы, если бы не вы.

Ну и секс, в этот период бывает абсолютно потрясающим. Как последний раз перед гибелью мира. Этому тоже несколько причин.

Во-первых, секс несколько улучшает самочувствие и дает физические ощущения, что ты действительно нужен.

Во-вторых, это как бы проявление колебания настроений, когда чувства неожиданно взмывают.

В-третьих, это попытка привязать покрепче к себе эмоционально, потому что в этот период почва начинает уходить из-под ног «пограничника» стремительно.

3. Стадия ненависти

Она развивается, как правило, в период, когда отношения довольно сложившиеся и стойкие. ПРЛ вдруг осознает, что на самом деле все полная ерунда и обман. Лицо принца в сияющих доспехах искажается в его глазах и становится лицом коварного злодея, с которым пограничная личность ничего общего не имеет.

Начинаются вспышки «я тебя ненавижу», с положенными разрушениями и агрессией. В том числе и попытками суицида.

В дальнейшем динамика состояния может меняться от 1 к 3 стадии, или же от 2 к 3, и такие циклы повторяются с разной степени частотой.

Т.е. в 1 стадии это совершенно нормальный человек, и даже во второй вполне себе ничего, можно жить. 3 стадия в глазах окружающих некий кризис, переутомление, нервная обстановка, фрустрация и т.п.

Другими словами, человек-то вроде бы хороший, но некоторые минусы и черные полосы встречаются. Иногда уже всем бывает понятно, то все «это жжжж не просто так», но опять же… человек-то в принципе хороший. Так люди и живут.

И хорошо, что живут, потому как семья довольно серьезная опора для ПРЛ. Однако про эти стадии отношений нужно знать и самим лицам с ПРЛ и их близким. Знать, что происходит, и учиться смягчать удары. Хотя часто уже осознание этих циклов довольно сильно помогает в поддержании отношений с окружающими.

www.psyshans.ru

Записаться на консультацию -  8 916 542 01 40 - Ирина Ситникова - клинический психолог
с 10-00 до 22-00


Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, психолог консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация.

ПАНИЧЕСКИЕ АТАКИ, КАК РАСПОЗНАТЬ

Панические атаки. Когнитивно-бихевиоральная психотерапия
Опубликовано 13/05/2016

Панические атаки  — крайне тягостное и пугающее состояние, при котором человек испытывает множество неприятных телесных симптомов (учащенное сердцебиение, потение, озноб, одышка, дрожь, головокружение) и переживает невыносимый страх за собственное физическое или психические благополучие. Однажды пережив паническую атаку, у человека может развиться страх, что приступ повторится, поэтому он начинает избегать определенных мест или ситуаций, которые ассоциируются у него с панической атакой. Подобное поведение называется избеганием и способствует укоренению панического расстройства.

Панические атаки

ПАНИЧЕСКАЯ АТАКА
— это острое переживание страха или физического дискомфорта, которое имеет стремительное развитие и длится обычно не более 30 минут. По окончанию паники человек еще некоторое время может испытывать состояние повышенной тревожности и переживания небезопасности ситуации.

К типичным симптомам панической атаки относят:
  • ускоренное и поверхностное дыхание, одышка,
  • головокружение, ощущение шаткости, неустойчивости,
  • учащенное сердцебиение,
  • дрожь,
  • потливость,
  • удушье,
  • тошнота или дискомфорт в животе,
  • деперсонализация или дереализация (переживание нереальности происходящего),
  • приливы жара или холода,
  • ощущения онемения кожи или покалывания,
  • загрудинная боль,
  • страх смерти,
  • страх сойти с ума,
  • страх потерять контроль.
КАК РАЗВИВАЕТСЯ ПАНИЧЕСКАЯ АТАКА? КРУГ ПАНИЧЕСКОЙ АТАКИ
Паническая атака начинается с того, что человек обратил внимание на определенные изменения привычного функционирования организма. Например, участилось сердцебиение или дыхание, возможно, на какое-то время «голова опустела от мыслей» или все вокруг показалось нереальным, как в фильме.
Затем человек пытается найти разумное для него объяснение того, что с ним происходит. Люди, склонные к паническому расстройству, в данной ситуации объясняют свой телесный или психический дискомфорт в наиболее негативном ключе, т.е. предполагают наихудшее развитие событий. Например, если дело касается учащенного сердцебиения, то человек убежден, что у него симптомы сердечного приступа.  Подобный стиль мышления в когнитивной психотерапии называется катастрофизацией, когда необычные телесные и психические процессы воспринимаются человеком как признаки неизбежной надвигающейся угрозы.
Катастрофическое мышление запускает телесную реакцию, которая возникла в ходе эволюции, чтобы справиться с реальной угрозой жизни человек (см изображение внизу). Изменяется гормональный фон (например, повышается уровень адреналина в крови), учащается сердцебиение и дыхание. Кровь отливает от внутренних органов (например, желудка, что вызывает ощущение тошноты), мышцы всего тела напрягаются, может возникнуть дрожь. Человек неосознанно, на физическом уровне, готов встретиться с опасностью или спасаться бегством. В такой ситуации часто возникает головокружение, так как кровь насыщена кислородом, который никак не расходуется в паническом приступе (потому что опасность мнимая, а не реальная, и человек не нуждается в борьбе за свое выживание).

Непроизвольная телесная мобилизация. Материал сайта psychology.tools



Усиление телесных симптомов по типу «бей или беги» еще больше подкрепляет уверенность человека в том, что ему угрожает опасность. Человек не отдает себе отчета в том, что его беспокойство и тревога по поводу необычных телесных или психических симптомов замыкает круг панической атаки.
Еще раз подчеркну, что именно катастрофическая интерпретация, а не реальная угроза здоровью, лежит в основе развития панической атаки, справиться с которой самостоятельно порой бывает очень сложно.

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ ПРИ ПАНИЧЕСКИХ АТАКАХ
Главная задача при работе с паническим расстройством лежит в области психообразования. Психолог объясняет механизм развития панического приступа (описанный выше круг панической атаки) и его безопасность для физического и психического здоровья.
Одной из первоочередных задач при работе с паническим расстройством является выявление триггеров или стимулов, которые запускают паническую атаку.  Подобные стимулы вызывают самотовегетативные изменения в организме человека, которые интерпретируются человеком как надвигающаяся угроза его физическому (страх смерти от сердечного приступа, от удушья) или психическом здоровью (страх сойти с ума или потерять контроль над ситуацией). К внешним триггерам панического приступа можно отнести следующие: кофеин (крепкий чай, кофе, кока-кола), алкогольные напитки, никотин, наркотики, душное помещение, сильные запахи, мигающие лампы, холод или, наоборот, жара.
Внутренние триггеры панической атаки крайне разнообразны, вот наиболее распространенные из них:
  1. дефицит сна,
  2. хроническое переутомление,
  3. интенсивные нагрузки,
  4. низкое содержание сахара в крови (из-за голода или физических упражнений),
  5. сопутствующие соматические заболевания (гормональные нарушения, повышенное артериальное давление) или остаточные явления после перенесенных заболеваний (например, слабость после гриппа),
  6. отрицательные эмоции (интенсивный гнев, обида, страх, стыд, ревность),
  7. страх очередного приступа.
Повышенная чувствительность к телесному дискомфорту — одна из отличительных особенностей людей, страдающих от панического расстройства. Паникеры не чаще, чем все остальные люди оказываются в душном помещении или испытывают негативные эмоции, но они хуже переносят тот дискомфорт, который возникает в подобных ситуациях. Именно поэтому в когнитивно-бихевиоральном подходе большое внимание посвящено тренировке людей с паническими атаками учиться переносить телесный дискомфорт. В ходе подобной тренировки человек убеждается на собственном опыте в безопасной ситуации (вне панического приступа), что телесные симптомы, ранее вызывающие страх, не угрожают его здоровью и вполне переносимы.

Катастрофические интерпретации — вот еще одна мишень для работы в когнитивно-бихевиоральной терапии панического расстройства. Человек с паническим расстройством неверно интерпретирует то, что с ним происходит. Например, любое повышение частоты сердечных сокращений человек воспринимает как явные признаки сердечного приступа. Вместе с психологом человек, страдающий от панических атак, ищет альтернативные и более реалистичные объяснения дискомфортных ощущений.

Сильнейший страх повторения панического приступа ведет к избегание ситуаций, где по мнению человека велика вероятность возникновения панической атаки. Человек может бояться оставаться дома один, находиться в людных местах или вдали от медицинских учреждений или аптек, человек может избегать поездок  в лифтах, на эскалаторах, в метро. Помимо избегающего поведения, паникер использует и другие способы контроля своей тревоги по поводу возможной панической атаки. Например, ездит в метро только в сопровождении близких людей, или постоянно носит с собой прописанные противотревожные медикаменты. Если паническая атака запускается сильными эмоциями, то человек пытается всеми силами избегать этих эмоций. Жизнь паникера превращается в сплошные ограничения и постоянную борьбу по предотвращению возможной панической атаки, человек лишается возможности радоваться и наслаждаться простыми вещами из-за страха спровоцировать приступ.
Подобное поведение не только влечет за собой резкие ограничения в трудовой и личной жизни человека с паническим расстройством, но и закрепляет панические атаки, так как поддерживает убежденность человека в том, что панический приступ опасен для жизни и его стоит избегать любой ценой.
О том, что можно предпринять, чтобы самостоятельно справиться с паническими атаками, можно прочесть здесь.

©  Ирина Ушкова.

www.psyshans.ru

НЕГАТИВНЫЕ ПРОГРАММЫ ИЛИ КАК УБИТЬ ИНИЦИАТИВУ!

Негативные программы или как убить инициативу!

Анекдот.

Что бы я не собрался делать, у моей бабушки есть такая же история, в которой кто-то умер.



www.psyshans.ru

ghosts-572038__340.jpg

ВЫСШИЙ ИСТОЧНИК СЧАСТЬЯ МОЕЙ ДУШИ - ЭТО.......

Далай-лама XIV О личности:
 
Высший источник счастья моей души — это спокойствие моего ума. Ничто не может нарушить его, кроме моего собственного гнева.


www.psyshans.ru

spa-2001305__340.jpg

НЕ КРАСОТА ВЫЗЫВАЕТ ЛЮБОВЬ, А..........

Не красота вызывает любовь, а любовь заставляет нас видеть красоту.
Л.Н. Толстой


sunset-166637__340.jpg

www.psyshans.ru

Теги: практикующий психолог, семейный психолог, психологическая помощь семьям, консультация психолога, психолог очно, услуги психолога, психолог по скайпу
 

СИМПТОМЫ ПАНИЧЕСКОЙ АТАКИ, О КОТОРЫХ НИКТО НЕ ГОВОРИТ

Симптомы панической атаки, о которых никто не говорит

Перевод статьи про симптомы панических атак, о которых мало кто говорит. Рассказывает девушка, которая сама на протяжении последних пяти  страдает от панических атак.
Оригиналом этой статьи поделилось 40 тысяч пользователей англоязычного фейсбука.






Я страдаю паническими атаками уже пять лет. У меня их было столько, что я перестала считать. Воспоминания о моей самой ужасной панической атаке застряли у меня в голове, как ночной кошмар. Панические атаки случались дома, в общежитии. Я никогда не смогу их забыть.

Во время панической атаки я испытываю все те симптомы, о которых принято говорить. Это такие симптомы, которые вы легко найдете, воспользовавшись поисковиком:
- учащенное сердцебиение как будто у меня в груди машет крыльями огромная птица,
- потные ладони,
- тошнота и дрожь.

Эти пугающие телесные симптомы панической атаки, скорее всего, испытывал практически любой человек хотя бы раз в жизни.
Панические атаки — это не просто внезапный приступ тревоги. Они намного сильнее, чем когда вас просто кто-то напугал и вы говорите, «у меня чуть паническая атака не случилась». Панические атаки могут быть крайне травматичным опытом, который повторяется раз за разом.

Люди не понимают, что телесные симптомы во время панической атаки, это не всегда самое плохое. Во время панической атаки в твоей голове происходят по-настоящему страшные вещи. Во время моих самых тяжелых панических атак меня больше всего пугали два симптомы, о которых обычно не говорят: дереализация и деперсонализация.

Дереализация
— умное слово для описания чувства, когда все вокруг кажется нереальным, отдаленным или незнакомым. Я могу быть в своей спальне, окруженная вещами, которые я видела бесчисленное количество раз: моя кровать, моя одежда и даже моя кошка. Но мне все равно кажется, что я в каком-то странном мире. Я чувствую себя пришельцем с другой планеты, внезапно оказавшемся в человеческом доме.

Вещи вокруг меня кажутся неясными и нереальными. Подобное чувство отстраненности пугает. Мой мозг делает что-то невероятно странное, я не могу этого понять. Мне кажется, что я застряла в своем теле, пытаясь осмыслить происходящее. Во время панических атак мне нужно держать что-то в руках или в поле зрения, на что я могу положиться. Я жажду видеть перед собой знакомые вещи, но мой мозг сопротивляется.

Деперсонализация — это совершенно другое ощущение по сравнению с дереализацией. Иногда я чувствую дереализацию и деперсонализацию одновременно. Деперсонализация — это когда тебе кажется, что ты находишься вне пределом своего тела, что смотришь на себя со стороны, издалека. В такие моменты сложно держать в голове что-то важное в мыслях. Я просто двигаюсь без какой-либо цели.

После панической атаки я чувствую себя очень уставшей. Я ищу напоминания того, кто я есть на самом деле, ищу то, что подарит мне комфорт снова жить в своем теле. Паническая атака такого рода — это путешествие к самой себе.

Когда они случаются слишком часто, то мне приходится все время подтверждать самой себе, что это я.
Для меня деперсонализация и дереализация — два самых страшных ощущения потому, что они исходят от моего мозга, а не от тела. Это такие симптомы, которые никто, кроме меня не видит, что делает их еще более пугающими. Дереализация и деперсонализация кажутся подтверждением пугающей мысли, что я схожу с ума и теряю контроль над своей жизнью.

Иногда мне кажется, что все проблемы этого мира, все истории, которые я слышу каждый день, ложатся грузом мне на плечи. Про них мои панические приступы. Страх сойти с ума делает мои приступы паники еще сильнее. Получается замкнутый круг, который так тяжело разорвать.

Мне хочется, чтобы люди понимали, что панические атаки — это не только учащенное сердцебиение. Это не подобие того, как будто тебя кто-то сильно напугал.  Во время панической атаки не всегда помогает расслабление и спокойное дыхание. Я просто напоминаю себе, что люди и вещи вокруг на самом деле существуют. Стараюсь не психовать еще сильнее и ждать, пока симптомы просто пройдут, хотя хочется кричать и плакать.
Во время панической атаки тело ведет себя так, как должно себя вести, когда ты напуган. В данном случае — отключиться от реального мира на некоторое время. Я стараюсь напоминать себе об этом потому, что это помогает мне почувствовать контроль во время панического приступа. Тело делает то, что должно делать.

Паническая атака — это изящный танец между реальностью и фантазией.
Хотя деперсонализация и дереализация действительно пугающие симптомы, я знаю, что они пройдут. Я знаю, что все в конце концов вернется на круги своя.
Мои панические атаки — это долгий и извилистый путь к нормальной жизни. Хотя порой я чувствую себя сумасшедшей, мое путешествие имеет финальную точку. Когда я напоминаю себе об этом, мое сердце бьется сильнее.

Перевод Ирина Ушкова.


www.psyshans.ru

Записаться ко мне на консультацию можно по тлф - 8 916 542 01 40 или irapalna@mail.ru

Теги:Консультация психолога Москва Консультация психолога Москва цена, Посоветуйте психолога Москва, Консультация психолога недорого, Помощь психолога Москва недорого, Посоветуйте хорошего психолога в Москве недорого, Ищу личного психолога, психолог по скайпу, психолог очно Москва, психолог онлайн, психологический форум  

ПОЧЕМУ МЫ ВЫБИРАЕМ ЭМОЦИОНАЛЬНО - НЕДОСТУПНЫХ ПАРТНЕРОВ

help-partner-understand-bipolar.jpgПочему мы выбираем эмоционально недоступных партнеров.
Прочее
Почему мы выбираем эмоционально недоступных партнеров.



Тех, кто мечтает о близости, тянет к тем, кого она пугает. Яростно защищающих свою независимость привлекают те, кто постоянно вторгается в их личное пространство. Звучит не очень логично, однако это заложено в нас самих.
Что заставляет нас влюбляться в эмоционально недоступных партнеров и есть ли шанс это изменить? Рассказывает психолог Кайли Бенсон.

Почему мы выбираем эмоционально недоступных партнеров
Основные мысли

Если мы оцениваем себя негативно, то комфорт находим в отношениях с теми, кто воспринимает нас так же.
Вам могут встретиться партнеры, использующие в общении одну из трех стратегий: безопасную, манипулятивную и избегающую.
Эмоционально недоступные партнеры составляют большинство на «рынке знакомств» и кажутся нам более привлекательными по определенным причинам.
Привязанность – это как большая тревожная кнопка в нашем мозгу. Когда жизнь течет своим чередом, в ней нет необходимости. Мы лепим куличики, собираем букеты из листьев, играем в догонялки. Или встречаемся с друзьями, строим планы, ходим на работу и радуемся каждому дню.
Но вот происходит что-то плохое: мы падаем и разбиваем колено. Школьный хулиган толкает нас – и мы роняем обед на пол. Начальник угрожает увольнением. Этот негативный опыт порождает беспокойство и тревогу, а тревога, в свою очередь, активизирует нашу экстренную кнопку.
И она посылает сигнал: искать близости. Мы находим те отношения, которые поддерживают нас – вернее, то, что мы сами о себе думаем. И в этом парадокс: привязанность, без которой в детстве мы бы вряд ли выжили, начинает играть с нами злую шутку. Если мы оцениваем себя негативно, то комфорт находим именно в отношениях с теми, кто оценивает нас так же.

ТРИ СТРАТЕГИИ В ОТНОШЕНИЯХ
Привязанность, которую мы испытывали к матери в детстве, диктует нам одну из трех стратегий в отношениях.
1.
Здоровая стратегия (безопасная привязанность)

Согласно исследованиям психологов, такую стратегию используют не более 50%. Такие люди легко сходятся и общаются с другими. Не чувствуют неудобства, когда от них кто-то зависит, и сами не боятся потерять свободу. Они воспринимают других и самих себя позитивно. Если партнера что-то не устраивает в отношениях, всегда готовы к диалогу.
2.
Манипулятивная стратегия (тревожная привязанность)

Эти люди ищут в отношениях максимальной близости. Их идеал – полное слияние. Часто беспокоятся, что партнер недостаточно любит их, боятся остаться одни.
Люди этого типа недооценивают себя и возводят других на пьедестал, делают все, чтобы оправдать ожидания значимых для них людей. Необычайно привязчивы, постоянно ищут внешнего подтверждения собственной ценности, потому что сами ее не ощущают.
3.
Стратегия «Оставьте меня в покое!» (избегающий тип)

Они чувствуют себя некомфортно в близких отношениях, не любят зависеть от других и предпочитают, чтобы и от них никто не зависел. Испытав на собственном опыте, что близость приносит только страдания, стремятся к независимости и самодостаточности.
Cебя такие люди воспринимают сверхпозитивно, а остальных – негативно. Они стремятся использовать неуверенность чрезмерно привязчивых людей, чтобы еще больше укрепиться в своем превосходстве.

РЕШЕНИЕ ЗАДАЧИ УЖЕ ЕСТЬ В УСЛОВИИ
Если внимательно изучить три этих стратегии – как когда-то в школе мы читали условие задачи, – станет понятно, что в них уже «заданы» все наши дальнейшие встречи и страдания.
Людей с двумя последними типами привязанности тянет друг к другу, хотя ясно, что их отношения обречены быть деструктивными. Что еще важнее, они будут отвергать партнера до тех пор, пока он не поменяет позитивное отношение к ним на то, которого они от него ждут.

А что же люди с первым типом привязанности? Они ищут людей с таким же здоровым, безопасным типом привязанности.

Казалось бы, почему нельзя второму или третьему типу встретиться с первым? Такие встречи происходят, но взаимного притяжения, интереса, способного удержать их вместе, такие люди не испытывают.

Что делать?

Прежде всего, понять тип своей привязанности. Это ключ к тому, чтобы найти и удержать отношения, если раньше вам это не удавалось.

Если вы продолжаете встречаться «не с теми», основная причина все-таки в вас.

Итак, почему же мы влюбляемся в эмоционально недоступных партнеров?
Почему мы выбираем недоступных
1.
Эмоционально недоступные люди доминируют на «рынке знакомств»

Такие люди крайне независимы, с успехом подавляют свои эмоции, а значит, без труда способны остыть к своему партнеру и завершить отношения – и вот они снова среди тех, кто ищет свою пару.
Люди с безопасным типом привязанности не пускаются в череду долгих встреч и поисков. Ощутив ту самую «химию», они решают, что партнер им подходит, и настраиваются на длительные отношения. Вот почему их труднее всего найти – они редко выходят на рынок знакомств, а выйдя, остаются на нем недолго и тут же «оседают» в новых отношениях.
Эмоционально недоступные люди практически никогда не встречаются с такими же, как они сами: ни у одного из них не возникает желания эмоционально вкладываться в отношения
Если сложить все элементы пазла вместе, получается, что вероятность встретить эмоционально недоступного партнера очень высока. При этом они не завязывают отношения друг с другом, потому что им нужны пространство и независимость, не встречаются с людьми со здоровой безопасной привязанностью, потому что такие люди на рынке долго не задерживаются, – так кого же они привлекают? Увы, партнеров с тревожным типом привязанности, которые жаждут чрезвычайной близости.

2.
Мы находим их очень привлекательными

Мы часто не осознаем, что партнеры, которыми мы одержимы, – это те, кто способен лишь усилить нашу глубокую неуверенность в себе. Это наши представления о любви привлекают к нам особых партнеров.
На ранней стадии отношений «независимый», эмоционально недоступный партнер посылает смешанные сигналы: звонит, но не всегда, не скрывает своей симпатии, но при этом дает понять, что до сих пор в поиске.
Эта тактика довольно выигрышная: получая неясное противоречивое сообщение, «нуждающийся» партнер с тревожным типом привязанности становится одержим отношениями. Друзья, хобби, интересы и карьера отходят на второй план.

3.
В эмоционально доступных партнерах нам не хватает «огня»

Давайте представим, что нам повезло и мы встретили человека, чье детство было простым и спокойным, а взгляд на мир так же прост и открыт. Поймем ли мы, что выиграли в лотерее, – или же решим, что в отношениях с таким человеком чего-то не хватает?
Эмоционально доступные партнеры не разыгрывают неприступность или, напротив, не бросают все к нашим ногам, чтобы нас завоевать. В их мире просто не существует загадочных недомолвок и саспенса, томительного ожидания.

Рядом с таким человеком нам спокойно, и мы не верим, что он тот единственный, потому что «ничего не происходит», – ведь наши эмоции не взвинчены, а значит, нам скучно.
И из-за этого мы проходим мимо по-настоящему прекрасных людей.
Подъемы и спады, сомнения и восторги и постоянное ожидание в отношениях с эмоционально недоступными людьми не следует принимать за страсть или любовь.
Выглядит очень похоже, но, поверьте, это не она. Не дайте им вас увлечь. И, как бы ни было трудно, работайте над тем, чтобы понять те механизмы влечения, которые в нас заложены нашим детством. Поверьте, это возможно. И эмоционально здоровые отношения могут принести куда больше счастья.

Об эксперте
Кайли Бенсон (Kyle Benson) – семейный психолог и консультант, его сайт kylebenson.net.

www.psyshans.ru

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, психолог консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация.

ПРОБЛЕМЫ СО ЗДОРОВЬЕМ ВНУТРЕННЕГО РОДИТЕЛЯ

Проблемы со здоровьем внутреннего Родителя: кто такой контаминант и как с ним быть
ПРОБЛЕМЫ СО ЗДОРОВЬЕМ ВНУТРЕННЕГО РОДИТЕЛЯ: КТО ТАКОЙ КОНТАМИНАНТ И КАК С НИМ БЫТЬДата создания: 27.07.2016
Дата обновления: 29.07.2016
Материал написан в соавторстве с Нарицыной М.П.

...Например, что-то внутри говорит "Хочу это", а другой голос отвечает: "Тебе это не нужно, нельзя, ни к чему". Или – возникает чувство "Я бы мог попробовать это сделать", и тут же другой голос: "Сиди, не позорься, ничего у тебя не выйдет"...


Журнал "Психотерапия" № 12-2016



"КОНТАМИНАЦИЯ (CONTAMINATION): часть содержания эго-состояния Ребенка или Родителя, которое человек ошибочно воспринимает как содержание своего Взрослого.
...Контаминация Родителем происходит тогда, когда я ошибочно принимаю Родительские девизы за реальность Взрослого. Когда они принимаются за реальные факты, Берн называл их предрассудками. Например: «Все шотландцы злые»; «Мир ужасен»; «Людям нельзя доверять»; «Если сначала у тебя что-то не получается, пытайся еще и еще». Если я считаю, что подобные высказывания являются отражением реальности, то я контаминирован.
Когда человек говорит о себе, употребляя безличные предложения, вместо того чтобы говорить «я», то, скорее всего, содержание его речи будет контаминировано Родителем. Например, Мейдж рассказывает о своей жизни: «Нужно делать то, что говорят, и не показывать людям свои чувства». Существует вероятность, что Мейдж обучилась этим двум девизам у своих родителей. Очевидно, они также полагали, что эти высказывания являются отражением реальности. "

Вэн Джойнс, "Современный транзактный анализ"


"Контаминация — засорение, заражение Взрослого эго-состояния Родительским или Детским, либо одновременно обоими этими эго-состояниями… Результат контаминации — искаженное видение действительности и, соответственно, непродуктивные, ошибочные стратегии поведения.
Контаминация Родительским эго-состоянием приводит к грубым нарушениям обработки информации о себе и внешнем мире. Человек оценивает то, что он видит, слышит и чувственно переживает не для решения своих собственных задач в конкретных условиях, а для оценки соответствия ситуации определенным, заданным Родительскими фигурами критериям. Хотя эти критерии могут быть устаревшими или принципиально неприемлемыми для решения задачи, в данный момент стоящей перед человеком".

Макаров В, Макарова Г,  "Транзактный анализ – восточная версия"



Одна из основных областей нашей работы – так называемые внутриличностные конфликты: некое сочетание внутренних чувств, реакций и т.п., находящихся в определённом диссонансе. Например, что-то внутри говорит "Хочу это", а другой голос отвечает: "Тебе это не нужно, нельзя, ни к чему". Или – возникает чувство "Я бы мог попробовать это сделать", и тут же другой голос: "Сиди, не позорься, ничего у тебя не выйдет".
И так далее, и тому подобное.

Чтобы разобраться с этими "ворчливыми голосами", вспомним снова теорию психотерапевта Эрика Бёрна, который предполагал, что личность каждого человека условно делится на три субличности (или эго-состояния): Ребенок (эмоции, чувства, ощущения), Родитель (правила, устои, обобщения) и Взрослый (логика, анализ, прогностическое мышление). Изначально теория Бёрна предназначалась для описания общения между разными личностями (так возникла большая область современной психотерапии – транзактный анализ), но и внутри одной отдельной личности между ее эго-состояниями тоже могут возникать конфликтные взаимодействия.

Итак, имеются три субличности: Ребёнок (именно он говорит "хочу";), Взрослый (он взвешивает, анализирует, решает сложные неоднозначные задачи) и Родитель: он говорит, что можно, а что нельзя, берет на себя рутину и шаблонные реакции  Но часто клиенты спрашивают: нельзя ли этого Родителя как-то отключить, что ли? А то он запрещает практически всё. Не даёт экспериментировать, ругает за попытки обучения чему-то, одёргивает в моменты, когда хочется пойти непривычным  путём… В общем, мешает, иногда довольно сильно.

Соглашаясь с тем, что такие ограничения действительно являются сильной помехой, тем не менее начнём с парадоксального: полностью выгнать Родителя из личности – тоже ни к чему позитивному не приведёт. Получится либо неуправляемый Ребёнок (со всеми вытекающими последствиями), либо перегруженный Взрослый (тоже с последствиями, хоть и с другими). Задача собственного внутреннего Родителя по большому счёту – разгрузить Взрослого, взять на себя бытовые, рутинные, повторяющиеся вопросы, не требующие особого анализа. А при возникающих затруднениях, чаще всего связанных с изменением привычной ситуации – обращаться ко Взрослому за новыми инструкциями и программами.
Это в случае, когда все три субличности сотрудничают в сыгранном альянсе. Но так бывает далеко не всегда, потому что Родитель внутри человека чаще всего не один.

Здесь многие наверняка подумали про Злого и Доброго Родителя. Однако скажу ещё одну парадоксальную вещь: Доброго и Злого Родителя, можно сказать, вообще не бывает.

Добрый и Злой – это все-таки эмоционально окрашенные характеристики. Проявляет негативные эмоции, ругается, кричит, запрещает – злой. Проявляет позитивные эмоции, хвалит, поддерживает, утешает, разрешает – добрый. Но эмоции – это епархия Ребёнка. У Родителя эмоций нет, у него есть примитивное сравнение с заданными ему программами: поведение соответствует программам – хорошо, не соответствует – плохо. И не всякое разрешение здесь будет добром, как не всякий запрет – злом. Например, запрет совать пальцы в розетку или разрешение ходить на красный свет через дорогу. То есть, говоря о зле и добре (в том числе в проявлении внутреннего Родителя), всегда важно отталкиваться от того, что абсолютного добра и зла не существует, и одно и другое определяется исходя из интересов конкретного человека.

И здесь предлагается другое разделение: на собственного внутреннего Родителя и чужого, стороннего, того, кто заразил (контаминировал) вашего.

Ваш собственный внутренний Родитель обеспечивает и защищает только ваши интересы: то, что захотел Ребёнок и для чего разработал стратегию Взрослый. Рутинные моменты этой стратегии и даются на откуп Родителю, как боцману на корабле, где капитан – Взрослый. И если вы идёте, например, на важное собеседование (раз Ребёнок сказал "хочу много денег", а Взрослый спланировал, как и какую выбрать для этого работу) –  ваш Родитель скажет: "Не забудь умыться, позавтракать, одеться соответствующе дресс-коду, выучить имя-отчество кадровика – и упаси боже, не опаздывай!.."

А внешний, чужой Родитель защищает интересы свои собственные: точнее, интересы того, кто вам этого Родителя, этот внутренний голос, презентовал. Обычно голос-контаминант – это некий значимый взрослый из детства (возможно и не единственный), установки которого проникли в вашу внутреннюю цензуру и как бы стали ее частью, хотя на самом деле это установки другого лица и обслуживают они его интересы, а не ваши. И если эта личность хотела так или иначе, чтобы вы провалились и у вас опять ничего не вышло, внутренний голос так и будет транслировать: "Куда ты лезешь! Да у тебя все равно не получится! Ты опять провалишься, потому что ты все делаешь черт-те как! Лучше не позорься и сиди дома!" И так далее, и тому подобное. То есть первый возможный признак отличия вашего Родителя от стороннего контаминанта – ваш собственный говорит "чтобы у тебя получилось, не забудь сделать то-то и то-то", а чужой говорит – "У тебя не получится, потому что я так сказал".

А второй признак может быть такой: если внутренний Родитель прессует вас фразами "так нельзя, ты должен, тебе надо" и так далее, а на вопросы "кому должен, почему нельзя, кому надо" разражается неприкрытой агрессией – это скорее всего контаминант. Потому что ваш собственный Родитель подчиняется только вашему Взрослому. И если он говорит "ты не забудь сделать то-то" – у вас не возникнет отторжения, потому что ваш же собственный Взрослый по просьбе вашего Ребёнка принял решение, и вы в направлении этого решения движетесь. И если для лучшего движения нужно умыться и не опоздать – это тоже будет делаться если не с удовольствием, то хотя бы без выраженного протеста.
А внешний Родитель, контаминант, заразивший вашего, вашему Взрослому не подчиняется. Он хочет руководить сам, для этого он в вашу личность и пролез: как шпион, как диверсант, именно поэтому его так сложно бывает отличить от родной субличности. И вот когда вы – с точки зрения Взрослого – начинаете задавать вопросы "кому я должен и почему так нельзя", этот Родитель и продуцирует агрессию: потому что он сказал, а вы, вместо того, чтобы беспрекословно подчиниться, ещё какие-то вопросы смеете задавать!..

Внутренний Родитель – это ещё и генератор оценочных суждений. Когда вы, как в примере выше, умываетесь и выходите заранее – он говорит вам: "Ты молодец!" Боцман, по сути, хвалит вас за то, что вы держите курс, определённый капитаном. Так держать, говорит он! А когда Родитель контаминирован (заражён, по сути – болен), ему трудно определять именно соответствие стратегиям Взрослого: корабль начинает мотылять туда-сюда, ориентиры теряются, и человек в результате, лишившись собственного "внутреннего компаса", невольно начинает ждать оценки чуть ли от каждого мимопроходящего человека, во всяком случае – начинает нуждаться в оценках внешних, которые при этом преследуют не его цели, а цели внешних оценщиков.

Родитель-контаминант похож на встроенный модуль с кнопочками: удобно управлять человеком извне, если у него есть такой модуль с известными реакциями (что будет, если нажать на ту или иную кнопочку). Яркие примеры контаминанта – концепции, где буквально всё прописано извне: что когда есть, во что одеваться, кого слушаться. Основная мысль контаминирующего Родителя – "ни о чем не думай, предки всё давно обдумали за тебя".

Сопротивление при работе с этой областью -  реакция на то, что вера во внутренние необсуждаемые устои кем-то подвергается сомнению. Это бунт Родителя-контаминанта: в процессе этого бунта он стремится отключить Взрослого и наказать Ребёнка (за то, что связался с такими плохими людьми, которые его, контаминанта, лозунги подвергают какому-то анализу). Такой контаминант, если его не остановить, может разнести всю личность вплоть до крепкого невроза.

Но тогда возникает вопрос: что же делать с этой контаминирующей субличностью, как ее отключить и от неё избавиться?

Чтобы что-то бросить, нужно определить, что вместо этого поднять. Чтобы от чего-то избавиться, нужно понять, чем заполнить образующееся в результате пустое место. И формально здесь ответ уже имеется: вместо Родителя-контаминанта на "капитанский мостик" логично встаёт ваш собственный Взрослый, который доныне был этим контаминантом задавлен. Но это – едва ли не самый сложный и болезненный момент терапии.

Нам в последнее время довольно часто приходится озвучивать проблемы так называемой иерархии субличностей: почему в изначальной теории Бёрна Родитель в самом верху, как у меня он оказался в середине и что происходит при контаминации собственного Родителя и в процессе терапии. В итоге возникли четыре небольшие схемы.

1. Теория Бёрна. Родитель сверху. В общем, это не противоречит "соседней" теории Фрейда про Супер-Эго, но есть мысль, что и Фрейд, и Берн описывали как раз не "штатного" Родителя личности, а именно контаминанта. Собственно, у Берна предположительно у самого могли быть проблемы с заражением внутреннего Родителя, учитывая реалии его жизни и, увы, ухода из неё. Поэтому разницу между двумя Родителями могло быть и не видно (опять по принципу "я сам сижу в пробирке, где идёт реакция";).




2. Рабочая гипотеза (пока без учёта контаминации): Взрослый - сознание, логика, прогностическое и аналитическое мышление - во главе, Родитель - обеспечение соблюдения правил, формальная социализация, рутина - в серединке.




3. Дальнейшее развитие гипотезы - процесс контаминации: внешний Родитель-контаминант (заражающий) стремится пробиться к внутреннему Родителю и воссоединиться с ним. Но для этого ему необходимо выдавить из структуры личности Взрослого, или хотя бы парализовать его деятельность в каких-то областях.
И потом уже, объединившись вместе, внешний Родитель и заражённый внутренний в отсутствие Взрослого начинают подавлять внутреннего Ребёнка. Логика в местах, где Взрослый подавлен, отсутствует (или за неё принимаются заражённые установки Родителя), собственный Родитель болен, и Ребёнка защитить некому.




4. Процесс терапии: к Взрослому клиента, ослабленному или практически отключенному, присоединяется Взрослый психотерапевта. Он, собственно, может поддержать и Родителя клиента (особенно в процессе отделения - где Родитель свой, а где контаминирующий, потому что последнего желательно вывести из личности, а вот первого оставить). Но обратите внимание, что между Взрослыми клиента и терапевта на уровне логики идёт плотное сотрудничество, а между Взрослым психотерапевта и Родителем клиента на схеме обязательно должно быть пространство, подчёркивающее "индифференс" и безоценочность процесса терапии. Напрямую на Родителя может влиять только Взрослый самого клиента.




Кстати, не идёт речь о том, чтобы контаминанта непременно полностью извлечь: если сопротивляется - пусть пока остаётся, только его мнение со временем потеряет ведущую значимость. Продолжая упомянутую выше аналогию с кораблем и капитаном, если некто хочет постоять на капитанском мостике – пусть постоит немного, посмотрит, только при этом руками пусть ничего не трогает.

Таким образом и формируется по сути управление своей собственной жизнью в наиболее адекватном раскладе.

И закончить хотелось бы ещё одной цитатой из книги В.Макарова и Г.Макаровой:
   
"…Терапия — процесс не сиюминутный. Фигура психотерапевта постепенно становится более значимой и привлекательной, чем внутренние Родительские фигуры. Предлагаемые новые ценности удовлетворяют все три эго-состояния клиента. Терапевт создаёт условия безопасности и гарантирует защиту Детскому эго-состоянию. Терапевт активизирует Взрослое эго-состояние клиента и передаёт ему власть и ответственность. Решение об изменении принимается клиентом во всех трёх эго-состояниях. Клиент становится способным принять на себя ответственность за эти изменения и начать использовать новые мысли, чувства и действия для того, чтобы по-новому, по-взрослому реализовать свои жизненные цели и задачи

www.psyshans.ru

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, психолог консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация.

ТЕРАПИЯ - ЭТО МНОГОГРАННЫЙ ПРОЦЕСС

В.Макаров и Г.Макарова:
   
"…Терапия — процесс не сиюминутный.
Фигура психотерапевта постепенно становится более значимой и привлекательной, чем внутренние Родительские фигуры.
Предлагаемые новые ценности удовлетворяют все три эго-состояния клиента. Терапевт создаёт условия безопасности и гарантирует защиту Детскому эго-состоянию.
Терапевт активизирует Взрослое эго-состояние клиента и передаёт ему власть и ответственность.
Решение об изменении принимается клиентом во всех трёх эго-состояниях. Клиент становится способным принять на себя ответственность за эти изменения и начать использовать новые мысли, чувства и действия для того, чтобы по-новому, по-взрослому реализовать свои жизненные цели и задачи
beginning_of_positive_psychology.jpg

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, психолог консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация.

АЛЬФРИД ЛЭНГЛЕ: «МЫ НЕ ДОЛЖНЫ ДЕЛАТЬ БОЛЬШЕ, ЧЕМ МЫ МОЖЕМ»

АЛЬФРИД ЛЭНГЛЕ: «МЫ НЕ ДОЛЖНЫ ДЕЛАТЬ БОЛЬШЕ, ЧЕМ МЫ МОЖЕМ»
16 марта 2017 года известный австрийский психотерапевт, представитель экзистенциального анализа Альфрид Лэнгле прочел лекцию в стенах Высшей школы экономики на тему: «Экзистенциальный коучинг. Как прийти к хорошей жизни на работе?». Приводим текст лекции в небольшом сокращении.
Сегодня вечером мы поговорим о принципах экзистенциального коучинга. Наша лекция будет посвящена профессиональному коучингу, но вы увидите, что эти идеи можно применить и в обычной жизни, и в студенческих делах.

Коучинг вошел в моду в последние 15-20 лет. И это, конечно, связано с особенностями нашего времени и теми потребностями, которые у нас возникают. Мы живем в довольно сумасшедшее время, когда очень высока скорость работы, отдыха, праздников, жизни. На наших рабочих местах мы сталкиваемся с возрастающим давлением, работа все более автоматизируется, усложняется и требует все большего профессионализма. И эта ситуация предъявляет более высокие требования к внутреннему устроению человека и структуре организации, в которой он работает.

В наше время жизнь на работе дает больше возможностей, но и требует больше.
С каждым десятилетием становится все сложнее найти какое-нибудь тихое место, где можно расслабиться, ничего не делать, побыть самим собой и наслаждаться жизнью. На нас постоянно льется поток информационных соблазнов, наша личная жизнь становится все более плотной и насыщенной, и то же самое происходит с работой.
Нынешнее время требует от нас, чтобы мы могли что-то противопоставить этой ситуации. Нам нужно встретиться с тем, что происходит вокруг нас, и в ответ на эту ситуацию мы должны развить свое Я, свои внутренние опоры и использовать свою свободу, чтобы отвечать на эти вызовы, чтобы принимать решения, которые соответствуют нам. Нам нужно больше персонально присутствовать в жизни, потому что давление на работе и соблазны в частной жизни ввиду своей неотступности и автоматизма постоянно уводят нас от самих себя. На мой взгляд, это является одной из самых серьезных опасностей нашей цивилизации.

Для человека очень естественно следовать одновременно за несколькими возможностями и поддаваться давлению извне. Если мы сидим в кафе и видим экран, на котором что-то происходит, то он постоянно привлекает наше внимание. С точки зрения эволюции, для человека естественно смотреть туда, где есть цвет и движение. И мне приходится прилагать усилие, чтобы отвлечься от всего этого и сосредоточиться на своем партнере. Но ускользающее внимание создает между нами неловкость и неестественную атмосферу.

Таким образом, изменение социальной ситуации требует от нас найти свой ответ, найти себя в этом богатстве возможностей, чтобы следовать своим путем. В том числе сквозь давление, которое мы встречаем на работе.
***
Давление на работе всегда связано с какой-то ценностью. Либо вы получаете хорошую зарплату, и тогда вам становится трудно сказать работе «нет», а, может быть, вы вынуждены работать, чтобы зарабатывать какой-то минимум для обеспечения выживания.
С работой в наше время происходит еще кое-что. Большая часть нашей нынешней работы автоматизирована, мы имеем дело с машинами и компьютерами, и этот вид работы более абстрактен. Он принципиально отличается от крестьянской работы в поле, где люди работали в течение тысячелетий. В чем разница? Физическая работа помогает человеку удерживать себя в некотором единстве. Когда я работаю, я чувствую запахи, испытываю ощущения, потею и к вечеру устаю. При абстрактной работе я живу как бы не полностью. Я присутствую в ней головой — а что в это время происходит с моими чувствами и ощущениями? Абстрактная работа привносит некоторое разделение в нашу жизнь. И чтобы дать что-то  нашим чувствам, мы после работы занимаемся спортом, или встречаемся с друзьями, или слушаем музыку. Все это составляет некоторый фон нашей жизни.

Мы должны встречать ситуацию, которая давит на нас, соблазняет нас, и привносить в нее себя. Это не значит, что нам всем нужна психотерапия. Однако некоторым людям, которые находятся в ситуации особого стресса, например, несут большую ответственность на работе, управляют на высоких должностях, нужно определенное сопровождение. Нужен человек, вместе с которым можно посмотреть на текущую рабочую ситуацию, который мог бы дать им некоторое направление. Нужен партнер по диалогу, с которым можно поговорить о вещах, о которых они не могут поговорить у себя на работе. Многие люди находятся под таким сильным давлением, что не могут отвлечься и посмотреть на ситуацию со стороны. Так постепенно появилось направление, которое мы и можем назвать коучингом.
***
Сначала я хотел бы поговорить о том, что такое коучинг вообще, а затем обратиться к экзистенциальному коучингу.
Слово «коучинг» происходит от английского coach. Этим словом обозначали кучера, который управлял повозкой, направлял ее. Самое раннее упоминание термина относится к 1875 году, он применялся к работе со студентами и в спорте, в первую очередь, в боксе. Тренеры наблюдали, как действуют спортсмены, и давали советы, как те могут улучшить свои спортивные показатели. Отчасти это супервизия, отчасти помощь, отчасти консультирование. В Северной Америке, начиная с 30-40-х годов, коучинг постепенно перешел в сферу работы. Руководители начали приглашать людей с большим опытом работы, для того чтобы они проанализировали, что происходит в организации, и дали свои рекомендации по развитию. Так возникла новая профессия.

Что же такое коучинг в наши дни? Это особая форма консультирования, связанного с определенной темой, с которой мы сталкиваемся на работе. Это не консультирование по общим социальным вопросам, как, например, семейное консультирование или консультирование по вопросам брака. Хотя в последнее десятилетие коучинг стал распространяться и на эти области, и в Северной, и в Южной Америке, а также в части Европы вы можете увидеть, как термин «коучинг» расширяется и включает в себя все новые и новые области, которые изначально не были предметом коучинга (так называемый «лайф-коучинг», коучинг пар и т.д.).

Методы, которые используются в коучинге, — это методы консультирования. Задача консультирования состоит в том, чтобы прояснить проблемы и дать инструменты, с которыми можно работать самому. Люди в коучинге не страдают от психопатологий, депрессий, панических атак или зависимостей. Но им нужен посторонний взгляд на ситуацию, чтобы они могли дальше двигаться самостоятельно. Клиент коуча, так же как и клиент консультанта, остается один на один с ситуацией, он сам с ней работает, он «стоит на своих собственных ногах». В этом отличие от психотерапии. В случае психотерапии пациентам нужно более близкое сопровождение, потому что у них есть внутренние проблемы, которые сдерживают их и не дают им возможности жить так, как они бы хотели.
В экзистенциальном направлении мы понимаем психопатологию как определенные формы переживания или поведения, которые не соответствуют тому, что человек хочет сделать. Если у человека генерализованное тревожное расстройство, он не может сделать многие вещи, которые хотел бы. Постоянное ощущение тревоги мешает пойти в магазин, поговорить о проблеме со своим партнером или сходить в кино. В принципе он и она очень хочет это сделать, но чувствует внутри сопротивление этому.

Психотерапия предназначена для работы с психическими расстройствами. Консультирование и коучинг — для здоровых людей.
Есть много видов коучинга: бизнес-коучинг, лидерский коучинг, коучинг конфликтов и т.д.

Здесь мы будем говорить об одном виде коучинга. Это коучинг работы.
В чем задача коучинга на работе? Его задача — оптимизировать рабочие дела, чтобы человек был более эффективным, успешным, испытывал меньше фрустрации, стресса, чтобы у него было меньше конфликтов. И отдельная большая задача — предотвращение выгорания человека.
Коучинг на работе находится между двумя противоположностями, которые постоянно сталкиваются друг с другом. Он может располагаться ближе к полюсу психологии, и тогда мы больше смотрим на психику человека и его внутренние процессы. Если человек страдает от тревожности, то вопрос в том, как мы можем помочь ему снизить тревожность перед публичным выступлением. Или мы можем работать с руководителем отдела персонала, который не может справиться с конфликтным человеком в компании.

Но коучинг может размещаться и на полюсе организации и сосредоточиваться на вопросах тайм-менеджмента, эффективного использования времени, управления проектами, лидерства. Тогда мы больше смотрим на ситуацию с внешней стороны. Посередине находится работа с навыками.
Лайф-коучинг занимается другой темой, он сосредоточен на жизни клиента, ее планах. Например, если человек только окончил бизнес-школу, то коуч может работать с ним над вопросом, в какую организацию пойти, на какую должность и т.д.
***
Сосредоточимся сейчас на том, чтобы соединить коучинг работы с экзистенциальным коучингом.
В чем суть экзистенциального коучинга? Особенность экзистенциального коучинга в том, что он сосредоточен на человеке, на личности. Мы основываемся на возможностях и способностях человека и от этого отталкиваемся.
Альфрид Лэнгле
Экзистенциальный коучинг принципиально открыт к разным подходам: в центре его внимания человек, но инструменты работы могут быть взяты из разных психологических подходов — гештальт-терапии, психодрамы и т.п.
Экзистенциальный коучинг опирается на теорию четырех фундаментальных мотиваций, сформулированную в экзистенциальном анализе, и первым его результатом является то, что человек приходит к пониманию того, что он или она реально может.
Это означает осознание тех возможностей и ограничений, которые лежат в мире и перед ним самим.
Второе: что человеку нравится делать, какие у него интересы и ценности.
Третий результат — чтобы человек был нацелен делать то, что соответствует ему, его внутренней сущности, его суждениям, религии, представлении о совести. И тогда человек чувствует, что имеет право, что это действие оправдано.

И четвертое — что человек видит смысл в том, что он делает.
Если какое-то из этих 4 условий исполненной экзистенции не реализуется к концу коучинговой сессии, то нельзя сказать, что результат коучинга хороший, что он позволит человеку вести полноценную исполненную жизнь. С экзистенциальной точки зрения, этого будет недостаточно, чтобы полноценно жить. Клиент коуча хочет того, что даст ему исполненность.
И в экзистенциальном коучинге мы прорабатываем ситуацию, опираясь на процессуальную модель экзистенциального анализа — так называемый персональный экзистенциальный анализ. Этот метод позволяет человеку принять ситуацию и привнести в нее себя, для того чтобы найти ответ на тот вопрос, который перед ним стоит.
А теперь давайте посмотрим на те трудности, от которых страдают люди в современную эпоху, и как с ними можно справиться.
Люди, которые приходят к коучу, чего-то хотят. Что им нужно? Чаще всего проблемой является стресс. Но у этого стресса могут быть разные причины. И для того чтобы понять эти причины и структурировать их, мы можем вновь использовать структурную модель 4 фундаментальных мотиваций.

1)Стресс может быть связан с тем, что ситуация, в которой человек находится, слишком многого от него требует, слишком сильно на него давит, несет слишком много проблем. Давление на работе, очень большой объем дел, необходимость работать очень продуктивно, постоянное соревнование с другими. И это создает чувство: я постоянно должен что-то делать, причем делать лучше и быстрее, но я не знаю, как это делать. Это ситуация избыточных требований. В результате человек испытывает стресс.

2)Причина стресса может быть в другом измерении экзистенции, не столь практическом измерении реальности. Например, человек говорит: я выполняю эту работу, но я не чувствую в ней радости, она такая скучная. Она, конечно, хорошо оплачивается, но это и проблема. Ведь сама эта работа такая скучная или бессмысленная, или атмосфера на рабочем месте такая холодная. Или проблема с отношениями на работе — люди меня не любят и не принимают. Или ритм совершенно сумасшедший, он не соответствует мне, я задыхаюсь, мне постоянно не хватает времени. И я не могу по-настоящему установить отношения с тем, что я делаю.
Или, например, весь процесс работы нацелен только на деньги, на конкретные результаты. И я чувствую, что на этой работе человек не ценится, люди — это всего лишь капитал, который используется. И в этой ситуации очень сложно полюбить то, что ты делаешь.

3)Или стресс может быть связан с третьим измерением экзистенции. Когда мы чувствуем, что на работе можем только функционировать, как машины. Это может быть не только на работе, но и в семье. И если человек работает как робот, как машина, он испытывает отчуждение.
Или проблемой в этом измерении является нехватка селф-менеджмента, умения управлять собой: я не знаю, как управлять собой, я болтаюсь, как флаг на ветру — куда ветер подует, туда и развернусь.
Или стресс может быть связан с ожиданиями — люди ожидают от меня слишком много, или я слишком многого ожидаю от них. Например, я ожидаю, что не должен никогда совершать никаких ошибок, должен всегда быть лучшим во всем. Или начальник ожидает от меня, что результат моей работы должен быть гораздо лучше, и тогда я начинаю работать как машина.
Или моя свобода и мои решения не имеют никакого значения на работе. Никто никогда не спрашивает моего мнения: как я вижу ситуацию и что стоило бы сделать. Например, меня отправляют в другой отдел и не спрашивают, хочу ли я этого. И в этой ситуации мы начинаем задаваться вопросом: а кто я вообще такой? Я как будто никто, потому что не имею возможности делать то, что я хочу, что мне действительно нравится и соответствует мне.

4)И, наконец, стресс может быть связан с четвертым измерением экзистенции. Очень многие люди говорят: то, чем я занят, бессмысленно. Я чувствую фрустрацию, гнев по отношению к этой работе, я разочарован в ней. Это может быть связано с тем, что работа избыточно фиксирована на целях. Практически все компании ориентируются на цели. Вот то, чего надо достичь в этом году, и если мы не достигнем, то кого-нибудь уволим. А если ты достигнешь этой цели, то получишь большую зарплату или бонус. И тогда человек начинает давить на сотрудников, относясь к ним как к рабам. За этим поведением стоит эгоистическая цель получить деньги. Очень часто у человека нет внутреннего убеждения, что то, что мы делаем, действительно осмысленно и нужно. И тогда он и работающие рядом с ним испытывают утрату смысла. Даже тот, кто потом получит миллион, все равно не чувствует смысла, потому что это всего лишь цель, но не настоящий смысл. Четвертое измерение экзистенции связано с ситуациями, когда людьми злоупотребляют, или они переживают чувство бессмысленности происходящего.
Часто стресс может быть связан с неверной философией и идеологией жизни. Что такое стресс или, вернее, дистресс? Дистресс — это ситуация несоответствия требований и возможностей. Это ситуация, когда от меня требуется больше, чем я реально могу сделать. Если я чувствую, что я могу справиться с задачей, то это хороший стресс — я тогда испытываю удовольствие, потому что это вызов, где я могу показать свои возможности. Но если я чувствую, что меня заставляют сделать больше, чем я могу, то я испытываю дистресс. Мы так сильно пытаемся соревноваться, делать больше и лучше, что истощаем себя.
Если работы больше, чем времени на нее, я испытываю стресс. Если проблем больше, чем решений — я испытываю стресс. Стресс — это всегда ощущение «слишком много». У такого рода ситуаций есть определенные последствия. Они стимулируют нас, и мы чувствуем побуждение отдать по максимуму все, что мы можем, вложить всю энергию. И в какой-то момент отказываемся от всего, потому что мы видим, что это невозможно. Ситуации избыточных требований давят на нас. В результате это давление может отодвинуть нас от самих себя. И тогда мы начинаем делать вещи, на которые у нас нет внутреннего согласия.
Внутреннее согласие — это очень важный фактор. Когда оно есть, мы не испытываем стресс. Если мы испытываем стресс — значит, где-то не хватает внутреннего согласия. Внутреннее согласие — ключевое понятие, и экзистенциальный коучинг все время с ним работает. Наличие внутреннего согласия — это мое внутреннее «да» в отношении того, что я могу, мне нравится и мне соответствует.
Если у меня действительно есть это внутреннее согласие, если я действительно его переживаю, то тогда я полностью присутствую в ситуации. Я вхожу в контакт со своими чувствами. Внутреннее согласие включает все 4 фундаментальные мотивации. И основной фокус в экзистенциальном коучинге сосредоточен на том, чтобы понять, есть ли внутреннее согласие в том, что делает человек.
***
Я опишу 5 основных аспектов экзистенциального коучинга.

1) Первый аспектследите за внутренним согласием, ищите его везде. Внутреннее согласие предотвращает стресс, все негативные последствия стресса — такие, как отчуждение от себя, выгорание, агрессия, копинговые реакции. Но иногда трудно прийти к внутреннему согласию. Когда у нас есть внутреннее согласие, что в нас возникает? В этом случае по вечерам мы все равно устаем, но мы не истощены, мы чувствуем полноту и исполненность: это был хороший день. Может, он был тяжелым и затратным, но я рад тому, что я сделал.
Конечно, может, можно было сделать больше и даже нужно, но я сделал столько, сколько мог, и я могу принять свои ограничения и при этом наслаждаться ценностью того, что я сделал.
И это то, как люди могут жить и должны жить. Мы не какие-нибудь титаны или боги, мы очень ограниченные существа. Но внутри наших ограничений — очень много разных возможностей и шансов. Мы не можем получить сразу все, мы всегда получаем только немного, но этого должно быть достаточно. Итак первый инструмент экзистенциального коучинга — это работа с внутренним согласием.
4 остальных инструмента связаны с 4 фундаментальными мотивациями.

2) Первая фундаментальная мотивацияувидьте свои возможности. Мы сосредоточены на возможностях. Что это означает? Возможности — это то, что может произойти, они относятся к реальности, к тому, что может произойти. Они опираются на ту данность, с которой мы сталкиваемся: где здесь пространство возможностей, где мы можем что-то сделать? Пространство возможностей также есть там, где эта данность еще не зафиксирована, где еще можно что-то изменить.
В экзистенциальном коучинге мы должны находить и создавать пространство для действия, потому что это пространство свободы. Это снижает напряжение и давление. Когда передо мной есть возможности, я уже не чувствую, что меня заставляют, что на меня давят. У нас у всех есть возможность выйти из этой комнаты. Но если это просто возможность, если я не чувствую, что это обязательно то, что нужно делать. Возможности — это пространство человеческого, это то, в чем мы можем пребывать.
Например, студент перед экзаменом может чувствовать, что ситуация давит: экзамен слишком скоро, а выучить надо слишком много. Но мы можем посмотреть на это под углом возможностей: что возможно в этой ситуации для тебя, что ты реально можешь? Очевидно, что ты не можешь сделать больше, чем ты можешь. Поэтому не надо паниковать, посмотри, что ты можешь. Попробуй это для себя определить и принять это.
Возможностей много: ты можешь готовиться к экзамену в одиночку, по книгам, с друзьями, с преподавателем, может быть, можно найти дополнительное время, чтобы изучить предмет. Но ты не можешь сделать больше, чем ты можешь. Это то, что ты можешь сделать, а говорить, что ты должен больше, — это уже нереалистично (хотя мы часто говорим, что должны сделать больше).
И нужна определенная скромность, смирение, для того чтобы принять свои возможности как то, что нам доступно здесь и сейчас.
Или, например, если вы находитесь на работе в ситуации давления или буллинга (травли) — не надо фиксироваться на том, что с вами происходит. Попробуйте посмотреть, а что вы реально можете с этим сделать. Может, вы можете очень немного, но нужно попытаться, потому что это моя жизнь. Можно поговорить с начальником или людьми, которые меня травят. У нас всегда есть эти возможности. И это мой шанс в этой конкретной ситуации. А там, где я не вижу для себя возможностей, у меня возникает чувство, что это пространство больше не для меня, здесь нет для меня места. Я больше не имею отношения к этой ситуации, я должен отсюда уйти. И этот фокус на моих возможностях, на шансах, которые у меня есть, делает меня творческим, изобретательным, я начинаю действовать. Я как бы смотрю на тот путь, по которому иду, а не в пропасть, в которую могу свалиться. Если взгляд сосредоточен на пропасти, то возникает давление и страх, и я замираю. Это логично и разумно — останавливаться, когда  видишь пропасть, потому что пропасть опасна. И тогда нужно отвернуться от пропасти и посмотреть на тропинку, по которой я иду. Здесь я могу двигаться. Для этого, конечно, нужна определенная способность к самодистанцированию, дистанцированию от себя и своих тревожных чувств.
И вот в этом фокусе на возможностях важным элементом является тело. Возможность — это свободное пространство. И мое тело — это мое личное пространство, в котором я пребываю в своей жизни. Мое тело дает мне самое важное, базовое ощущение присутствия здесь: я действительно здесь. Телесное движение очень важно для того, чтобы повысить осознание своих возможностей, своих шансов.
Заниматься спортом, бегать и глубоко дышать — все это помогает этому. На протяжении тысячелетий йога учит нас тому, как важно дыхание. Глубокое дыхание помогает нам встать на дистанции от самих себя, создать внутреннее пространство. Когда у меня возникает внутреннее пространство, я  понимаю, что такое пространство мне становится легче найти для себя и снаружи.

Из этой способности создавать для себя пространство для действия, опирающееся на наше физическое бытие, возникает вторая способность — создавать для себя защиту. Например, защиту от сексуальных посягательств. У меня возникает возможность противостоять этим людям и ясно заявить о себе. Или противостоять избыточному количеству работы. Защита заключается в том, чтобы создать устойчивую структуру (to create structure). Или защита от давления со стороны начальника заключается в том, чтобы поговорить с ним. Когда мы осознаем свои шансы, свои возможности, это создает для нас защиту от давления и других стрессовых ситуаций. В коучинговых сессиях можно углублять это ощущение возможностей и находить то, что дает опору в жизненных ситуациях.

Каков результат второго элемента экзистенциального коучинга? Благодаря тому, что я смотрю на свои возможности, ищу то, что я могу сделать здесь и сейчас, у меня прямо сейчас появляется больше свободы, я могу дышать, у меня достаточно пространства, чтобы находиться здесь. Или, если я не могу здесь находиться, тогда оставаться здесь не полезно для меня. Как минимум, мне нужно находить в себе достаточно сил, чтобы выносить эту ситуацию. А если сил недостаточно, то мне нужно уйти.

3) Третий элемент экзистенциального коучинга, который соответствует второй фундаментальной мотивации: дайте себе время. Что это означает? Время — это пространство в жизни. Если я принимаю решение выделить время для чего-то, я даю этому делу пространство в своей жизни. Время — это всегда время моей жизни. У нас нет другого времени, чем то, которое мы проживаем. Если представить нашу жизнь как колбасу, то каждый день мы отрезаем от нее по кусочку.
Поэтому давайте себе время и делайте вещи в вашем собственном ритме. Не позволяйте ситуации сбивать вас с вашего внутреннего ритма, который для вас естественен. Не пытайтесь двигаться быстрее, чем вы чувствуете, что это соответствует вам именно в этой ситуации.
У времени есть две стороны. Первая из них: время нам дано. Пока я жив, у меня есть время. Это обеспечивается только продолжительностью моей жизни. Но может случиться, что это время прошло, а ничего особенного не произошло. Мы потратили это время, потеряли его. Мы находим время, но при этом иногда мы не живем и проживаем его.
Вторая сторона времени — у нас есть время, но если мы не уделяем это время, то у нас его нет. Время есть у нас только тогда, когда мы его уделяем. Конечно, у нас есть много времени, но осуществляем это время мы только тогда, когда принимаем решение относительно того, чему мы хотим это время посвятить. Уделяя время, я обращаюсь к тому, чем я занят, я расширяю себя в этом направлении, я вкладываю свое время. Если я читаю книгу, уделяю этому время, то я могу пребывать в этом, расширять себя, испытывая какие-то новые переживания.
Если у меня нет времени — я бегу в Макдоналдс и проглатываю фастфуд. Уделять время еде значит радоваться тому, что ты делаешь. Если я уделяю время тому, чтобы поговорить со своим сотрудником, этот факт сам по себе говорит человеку, что он для меня достаточно ценен.
Экзистенциальное правило звучит так: чему я уделяю время — для того я и живу. Или, другими словами, когда я уделяю чему-то время, тогда я по-настоящему живу. И я живу только там, где уделяю чему-то время по-настоящему. Поэтому очень важно уделять время отношениям, иначе в отношениях будет мало жизни. Уделяя время друг другу, мы живем в отношениях. Уделяя время, я раскрываю экзистенциальную важность того, что я делаю. Поэтому уделяйте время, давайте себе время.

В экзистенциальном коучинге мы говорим с людьми о том, чему же они уделяют время. И действительно ли то, чему они уделяют время, это то, чего они хотят? Действительно ли то, как я использую время, — это то, как я хотел бы по-настоящему его использовать? Или я просто позволяю вещам происходить, потому что «так нужно», «я обязан это сделать»? Но тогда в том, что я делаю, я уже вижу груз. И тогда возникает экзистенциальный стресс, потому что в том, что я делаю, я отрицаю свою жизнь, я пренебрегаю ею.
Если мы уделяем время, то возникает следующая способность. Уделяя время, я открываю себя отношениям, я открываюсь чувствам по отношению к тому, что я делаю. И в коучинговых сессиях мы можем идти глубже и доходить то того, что является действительно, по-настоящему ценным. Уделяя время, мы приходим к собственной жизни, жизни, которая исполнена переживаемыми нами ценностями.

4) И тогда мы приходим к четвертому элементу экзистенциального коучинга. Вы помните, что на вершине всего лежит внутреннее согласие, затем мы рассматриваем наши возможности, уделяем время тому, что для нас важно.
Следующий шаг: делай то, что важно для тебя. Делай только то, что для тебя важно, что имеет для тебя какое- то значение. Следуй за своим интересом, своими убеждениями, за тем, для чего ты был рожден. Когда ты делаешь то, что для тебя важно, ты привносишь свои внутренние возможности, свой внутренний потенциал в свою работу, в свое дело. Потому что то, что важно для тебя — это тот внутренний потенциал, который ждет, что ты возьмешь и внесешь его в свою работу, в свою жизнь. Когда ты делаешь это, ты живешь, будучи верным себе.
Например в ситуации, когда на нас давит экзамен — делай то, что тебе интересно. Можно спросить себя: действительно ли это важно для меня? Действительно ли я хочу это делать? Действительно ли это то, что мне важно? И если не удается найти внутренней необходимости, внутреннего согласия, то стоит бросить это дело, потому что оно не стоит того, чтобы им заниматься.
Если вы страдаете от травли в коллективе, задайте себе вопрос: действительно ли то, что я делаю, важно для меня, или я остаюсь в этой организации просто потому, что я боюсь сменить работу? Или в ситуации, когда мы перегружены работой, можно спросить себя: какие здесь мои возможности? А дальше — чему я хочу здесь уделять время? Что действительно имеет для меня значение на этой работе? Я могу уменьшить рабочую перегрузку, если сосредоточусь только на том, что мне кажется внутренне важным для меня. Если что-то меня не затрагивает, оно не стоит того, чтобы им заниматься.
Делай то, что тебя затрагивает, означает делай то, что действительно твое. Выбирая такие дела, я следую внутреннему резонансу, и это справедливо по отношению к себе. И тогда я стою рядом с собой, я не переступаю через себя, не жертвую собой, за исключением каких-то ситуаций. И тогда я чувствую, что то, что я делаю, настолько хорошо соотносится со мной, что я чувствую: это отражает меня.
И это приводит нас к следующей способности — к способности проводить границы. Если я исхожу из себя — я испытываю уважение к себе и к другим. В некоторых коучинговых сессиях это понимание можно углублять и приходить к теме самоценности и тому, за что я ценю других. Делай то, что тебя затрагивает, — и тогда возникает реалистичная самоценность. Когда я ценю себя, я открыт к встречам с другими.

5) Наконец, пятый элемент экзистенциального коучинга почувствуй то, что нужно. Ищи того, что нужно, требуется в этой ситуации, в который ты находишься. Это связано с экзистенциальным поворотом, как мы это называем в экзистенциальном анализе. Мы обращаемся к полю деятельности, которое перед нами и в котором мы можем находить экзистенциальной смысл текущей ситуации.
Что означает экзистенциальный поворот? Это одна из основных идей логотерапии Виктора Франкла: основой поиска экзистенциального смысла, говорит Франкл, является способность немного отступить от себя, посмотреть вокруг себя, посмотреть также вовнутрь и не гнаться за какой-либо идеей или целью, которая кажется важным, а обратиться к другому измерению ситуации, к тому, что здесь и сейчас мне дано.
Посмотреть вокруг себя, открыться и почувствовать запрос этой ситуации: что здесь нужно, о чем здесь идет речь? В чем фокус этой ситуации? Каково ее основное содержание? Например, если я посмотрю сейчас вокруг себя, то здесь и сейчас нужно, чтобы я постепенно завершал эту ситуацию, хотя я хотел бы говорить намного дольше (смеется). Есть то, что важно для меня, что затрагивает меня, но я должен соотносить себя с тем, что происходит, с контекстом ситуации — только тогда может произойти что-то ценное.
Может быть, мне очень много нужно сделать, передо мной огромное количество работы. Но если я смотрю вокруг себя, смотрю на свою жизнь, и я вижу, что моим отношениям нужно больше времени, что там я нужен больше, чем на работе, то я иду туда, уделяю время отношениям.
Другими словами, я смотрю вокруг и задаю вопрос: где я действительно нужен, где нужен именно я? На работе есть много ситуаций, где другие могут выполнить какие-то задачи не хуже меня, и тогда, может быть, стоит ее перепоручить. В ситуации конфликта с начальником можно смотреть на то, что мне нужно от него, в чем мои трудности с ним, а можно — на то, что моему начальнику нужно, чего он хочет от меня.
Чувствуя запросы окружающих ситуаций, мы открываемся миру и более широкому контексту, в котором находится наша жизнь, — контексту ценностей.
Можно углублять эту тему, обращаясь к ценностям, которые произойдут в будущем. Важно почувствовать себя и быть конструктивно присутствующим в наших повседневных ситуациях, с учетом наших возможностей, уделяя время важному, соотносясь с нашим собственным, — и опираясь на все это, мы выходим в мир и спрашиваем: а где мы действительно нужны? Что возникает в результате, если мы следует за этим запросом — где мы нужны? У моей жизни возникает некоторое направление, и тогда я вырастаю к некоторому более широкому контексту, чем я сам, и я могу почувствовать, что я вношу вклад во что-то большее, чем я, что-то уже не мое, но большее. И это называется смысл.
Важно, чтобы мы жили не только для самих себя, но чтобы мы выходили в мир. Мы призваны преодолевать себя и выносить себя в мир, чтобы наше бытие здесь было также плодотворным для чего-то большего, например, семьи, организации или общества в целом.
Очень сложно по-настоящему испытывать исполненность в своей жизни, если нет ощущения, что она для чего-то большего, что она для чего-то полезна.
Я надеюсь, что эти пять принципов помогут вам лучше структурировать вашу жизнь, и если вы работаете в качестве коуча — то структурировать вашу работе в коучинге. Я бы не стал читать эту лекцию для себя, если бы она не была важна для кого-то еще, и это придает смысл тому, что я делал сегодня.



Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, психолог консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация.

ФЕНОМЕН МЕРТВОЙ МАТЕРИ. ЧТО ДЕЛАТЬ СО ЗЛОВЕЩЕЙ ПСИХОТРАВМОЙ ИЗ ДЕТСТВА

ФЕНОМЕН МЕРТВОЙ МАТЕРИ. ЧТО ДЕЛАТЬ СО ЗЛОВЕЩЕЙ ПСИХОТРАВМОЙ ИЗ ДЕТСТВА





Физически она не мертва, но эмоционально отстранена, бессильна и отвергает своего ребёнка. У явления есть второе название — «мать, о которой говорить запрещено», и это действительно табуированная тема. ЖУРНАЛ ЖЖ решил разобраться в феномене и узнать у специалиста, как найти общий язык с теми, кто был травмирован собственными матерями.

Взрослым, успешно справившимся со своими травмами, трудно понимать людей, которые в зрелые годы размахивают детскими страхами и оправдывают свои неэтичные поступки вредом, нанесённым родителями. Но люди любят делать свои проблемы достоянием окружающих, а их за это не любит никто. Поэтому быть хорошим другом не в ущерб себе, уметь выслушать другого, проявить участие и при этом соблюсти дистанцию, не травмировав травматика ещё больше — задача нетривиальная. Чтобы к ней подступиться, нужно понять и механизм травмы, и причины дальнейшего поведения человека, а это не одно и то же.

Откуда что берётся

Природа любой психологической травмы связана с глубоким потрясением, и общение с травмированной матерью становится травмирующим потрясением для ребёнка. Травмируют разочарование, предательство, смерть близких, ссоры, конфликты в семье, безразличие родителей, развод родителей, в котором ребёнок часто винит себя, любые стрессовые ситуации, угрожающих жизни или нарушающих ощущение безопасности. Именно отсутствие ощущения безопасности, которое должна давать мать, но не делает этого, порождает её двойника, тень, которая приходит на смену настоящей матери.

«Мёртвая мать» не справилась со своими травмами, например, с переживанием развода (обманом мужа, абортом, выкидышем), она отстранилась, впала в депрессию, у неё высокая тревожность и она совершенно бессильна. Теперь она жестока к ребёнку, он его отвергает, подавляет и открыто винит во всех своих проблемах. Вырастая, дети таких матерей демонстрируют неуверенность в себе, у них плавающая самооценка: чувство собственной неполноценности сменяется моментами мании величия.

Когда мёртвые убивают

«Налицо ощущение бессилия: бессилия выйти из конфликтной ситуации, бессилия любить, воспользоваться своими дарованиями, преумножать свои достижения или, если таковые имели место, глубокая неудовлетворённость их результатами» — так охарактеризовал детей-травматиков автор термина «мёртвая мать» психоаналитик Андре Грин в своём докладе в Парижском психоаналитическом обществе 20 мая 1980 года.

«Моё первое осознание мёртвой матери сначала пришло ко мне во время терапии задолго до прочтения Андре Грина. Я до сих пор помню эту бурю горя, горечи, душераздирающей боли, и наполненной душу страданиями, а так же ощущение вселенской несправедливости. Затем я пошла дальше и узнала, что больнее и разрушительней мёртвой матери, может быть мёртвая убивающая мать (я так её назвала).

На мой взгляд, мёртвая убивающая мать наносит более сильный ущерб ребёнку, чем просто мёртвая мать. Это не только матери, которые проявляли жестокость по отношению к своему ребёнку, эмоциональное отвержение, пренебрежение, унижали своих детей всеми известными способами. Но это и матери, по внешним проявлениям которых создаётся впечатление заботы и любви к своему ребенку, но эта так называемая забота и любовь проявляются в потворствующей и доминирующей гиперпротекции, повышенной моральной ответственности.

Таких матерей я называю сиренами, они очень манящие, прямо таки притягивают к себе, зовут, а потом "сжирают". На самом деле суровая, жестокая и отвергающая мать может нанести меньше вреда, чем чересчур заботливая и оберегающая, и хронически тревожащаяся. Потому что жестокая мать не маскирует свои агрессивные и убивающие тенденции под заботу и любовь» — описывает свой опыт психотерапевт Ольга Синевич.

Психолог Ольга Павлова так обозначает последствия удушающей любви:

«Ребёнку не пожаловано разрешение быть личностью, существовать как имеющему мир, уникальный и отдельный от материнского. Таким образом, непризнание матерью детской психической живости ощущается ребенком как отказ в разрешении к его существованию. Такой отказ ребенку, в свою очередь, приводит к запрещению всех желаний младенца. Это может быть сформулировано следующим образом: если кто-то не имеет права существовать, значит, этот кто-то не имеет права и желать. Отсутствие желаний у ребёнка с синдромом "мёртвой матери" со временем трансформируется в неспособность испытывать удовольствие. Важно, что у такой личности отсутствует удовольствие от себя самого и собственного существования, удовольствие от "просто быть". И если ему каким-то образом всё же удаётся получить хотя бы небольшое удовольствие, у него складывается стойкое убеждение, что за ним должно последовать наказание».

Как общаться с травматиками (даже если тавматик — это вы сам)

Часто при общении с травматиками кажется, будто они требуют особого отношения к себе, обесценивают нормальность и даже превозносят свою исключительность, приобретённую вместе с травмой.

«Чтобы по-настоящему разобраться в человеческих действиях, всегда важно прежде всего искать мотив, — говорит социолог Сергей Поварницын, — и спрашивать себя, а ради чьей любви это сделано?» По его мнению, формулировку «тебе легко, потому что у тебя нет травмы, а у меня есть, и из-за неё я такой» можно услышать от людей, которые всё ещё надеются получить любовь своей матери:

«Говоря так другим, человек явно наносит ущерб своим текущим взрослым отношениям и делам ради того, чтобы подчеркнуть важность родителя. Вот, мол, сила влияния родителя была настолько высока, что до сих пор я живу под гнётом этой травмы. "Мама, мама, посмотри, ты по-прежнему очень сильно влияешь на мою жизнь!"

Задача получения маминой любви для ребёнка первостепенна. У неё приоритет, потому что без маминой любви конец всему. Если человек не получает любви, то у него самого ресурса любви тоже не будет, он останется эмоционально отмороженным.

Преодоление отсутствия материнской любви возможно, оно происходит через крайне болезненное признание её невозможности, через злость на мать. Но если человек справляется, ему открывается возможность получения любви от других источников.

Но у человека всегда будет недостаточно оснований считать, что ему никогда не получить любовь собственной мамы. Он верит, что в целом в маме эта любовь всё таки есть, просто у неё плохое настроение, ей тяжело, она не чувствует себя сильной и это состояние просто затянулось. А вот если бы чувствовала, то тут же начала бы любовь бить как из шланга. И тогда бы всё было хорошо.

Следовательно, человек старается в меру своих возможностей помочь маме — показывает изо всех сил: "мам, смотри, какая ты сильная!" А на самом деле имеет ввиду: "мам, давай уже люби меня".
источник

www.psyshans.ru

Теги: травма, нужен психолог, ищу хорошего психолога, частный психолог, личный психолог, практикующий психолог, психолог со стажем, психолог цена, психолог стоимость, психотерапевт цена, психотерапевт стоимость, мне нужен психолог, психолог отзывы, психотерапевт отзывы, консультация психолога отзывы, совет психолога, ответ психолога, помогите найти хорошего психолога, психолог лечение зависимости, психолог лечение психосоматика

ПРАВИЛА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ ПОДРОСТКОВ



ПРАВИЛА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ ПОДРОСТКОВ




skateboard-1870906__340.jpg

Правило номер один
Займитесь собой. Если до этого момента у вас не было личной практики осознанности, самое время ее завести. Найдите то, что вам по душе. В противном случае, вы постоянно будете искать к чему придраться в своем ребенке.
Правило номер два
Дышите. Когда вы разговариваете с человеком, у которого внутри революция (в данном случае — революция, связанная с т.н. “переходным возрастом”), всегда в начале разговора нужно физически вдохнуть. Это не фигуральное выражение. Глубокий вдох — и поехали. Всегда-всегда, даже если мы разговариваем на приятную тему.
Правило номер три
Принимать их такими, какие они есть. Но это легко сказать, а что это такое и как это — принимать? Напоминайте себе, что вы находитесь сейчас с любимым человеком, которому больно, да-да: больно, даже если вам кажется, что ему хорошо. Помните сказку Ганса Христиана Андерсена о Русалочке, которой ужасно больно, когда она ходит? Человек в переходном возрасте примерно так и живет: он все чувствует намного ярче, чем мы с вами — и когда ему хорошо, и когда плохо.
Правило номер четыре
Идите у него на поводу. Даю этот совет с осторожностью, но всем сердцем. Если, например, человек в возрасте 15 лет приходит домой и говорит: “Я хочу мороженое”, значит, он верит в то, что вы ему это мороженое дадите, что вы — партнер. Ведь он достиг возраста, когда может и сам взять все, что хочет. Помните это, восхищайтесь тем, что ваши отношения таковы и “дайте мороженое”.
Правило номер пять
Напоминайте себе, что это ваш любимый человек. Он пробует разные способы взаимодействия с действительностью. И если он валяется на кровати и смотрит в потолок, это не значит, что он бездельничает. В этот момент у него проходит колоссальная душевная работа. Как каждый из нас, он имеет право лежать и думать.
Не правда ли, когда у нас начинается новый роман, нам вдруг становится безумно важно, что этот человек любит, чего не любит, какую еду ест, какие фильмы смотрит, в какие компьютерные игры играет. И если он лежит на кровати и смотрит в потолок, нам кажется, что он лучше всех в мире лежит на кровати и смотрит в потолок… Так вот, я желаю вам такого же отношения к вашему ребёнку – головокружительного романа с ним.
Правило номер шесть
Рассказывайте о себе. Даже если вам кажется, что его это не интересует. Как ваш день прошел, что у вас получилось, что нет, чего вы боитесь. Это ваш шанс на связь сейчас и в дальнейшем. Не работает с людьми в этом возрасте “Что было в школе? Как прошел день?”. Он уже рассказал, кому надо, как прошел его день. Все, что вам остается, это рассказать, как прошел ваш. И тогда не исключено, что он расскажет о себе. Или, во всяком случае, будет знать, что если ему захочется поделиться, есть ухо, готовое выслушать.
Правило номер семь
Помните о том, что у него появляется много новых интересов. И это будет сумасшедшее счастье, если он пустит в эти новые интересы вас. Бессмысленно затягивать его в старые. Поздно. Если вы — любитель-рыболов, и до 11 лет он не “подсел” вместе с вами на рыбную ловлю, шансы, что он полюбит это занятие, невелики. Зато, если вместо рыбалки он начнет метать копье, у вас появляется шанс пометать копье вместе с ним. Помните, что рядом с вами находится цельная, органичная, самостоятельная личность, и вы можете познакомиться с этим человеком заново.
Главное правило:
Создайте ребенку тыл. Человеку он нужен. Особенно в переходном возрасте. “Передовой” ему хватает и без вас. Пусть дом станет для него тылом – где можно побыть слабым, помолчать когда хочется, просто отдохнуть.
О кризисах
У нас и до подросткового много кризисов проходит самых разных. Мы действительно, как учат нас психологи, во многом замешаны на том, что с нами происходит в первые три года жизни. Около трех лет мне становится вдруг ясно, что я — самостоятельная личность. Огромное количество моделей и привычек остаются со мной с того возраста. И способ, которым я проживаю подростковый период, на 90% зависит от того, что было раньше в моей жизни.
Около семи лет приходит открытие, что вокруг много личностей-миров помимо меня, с которыми я могу вступать во взаимоотношения.
А в так называемом переходном возрасте, при сумасшедшей условности этого определения, я начинаю двигаться совсем-совсем самостоятельно и понимаю, насколько мой мир определяет мою жизнь. Открываю, что вообще-то огромное количество того, что в моей жизни происходит, очень во многом зависит от меня, моего внутреннего состояния, моего отношения к событиями.
И это, конечно, революция. Она не обязана быть кровавой: экзистенциальная революция не равна Октябрьскому перевороту. Это пересмотр модели, в которой мы живем: чем больше я всего попробую в этот период, тем интереснее мне будет жить дальше. Проще или нет, это другой разговор. Но интереснее, точно.
Конечно, как во всякую революцию, мне живется непросто. Нужно понимать, условно говоря, кто за красных, а кто за белых. И, к счастью или сожалению, именно поэтому возникают полюса: когда я сначала кого-то или что-то безраздельно люблю, а потом так же безраздельно ненавижу. В этот момент я пробую мир на ощупь, учусь понимать его интуитивно, и от этого зависит очень много.
О человечности
Что такое человечность? Мое право сомневаться, ошибаться, брать назад свое обещание, не брать и выполнять, право противостоять инстинктам или следовать за ними. Проверка собственной человечности, в прикладном смысле этого слова, и есть переходный возраст. Мне кажется, фраза из Священного Писания “Царство Божие в тебе самом” — это слова переходного возраста. Все в тебе самом, все внутри, огромный мир.
Наша задача, окружающего мира, взрослого мира, — свести понятия свободы и ответственности. К сожалению, принято считать, что человека в этом возрасте надо опекать со всех сторон. А я могу посоветовать в этом возрасте как можно больше “отпускать его в самостоятельное плавание”, давайте ему возможность и право трогать мир на ощупь и проверять. Это может выражаться в самых разных действиях, как близких сердцу родителей, например, читать, смотреть спектакли, получать новые культурные впечатления, так и не близких им, например, знакомиться с большим количеством людей, пробовать разные модели коммуникации.
Дима Зицер

www.psyshans.ru

Теги: консультация психолога, психолог, психолог в Москве, психолог Москва, психологическая консультация, психологическая консультация., Психологическая помощь, психотерапевт Москва, семейный психолог, семейный психолог Москва, услуги психолога

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ

Clinical-psychologist-bedfordview-johannesburg-2.jpg

Психотерапия -  это путешествие  внутри путешествия (внутри жизни),  это движение внутри  движения!

Познавая новое движение,  вы открываете новых себя и познаете новый вкус жизни!

Возвращая легкость и радость движения по жизни, вы возвращаете  способность радоваться жизни, каждому ее мгновению!

Через психотерапию вы открываете мир чувств, мир эмоций! Развитие эмоций способствует развитию личности!

Тело, дух и разум – неразделимы, развитие одного способствует развитию другого! В уникальной атмосфере психотерапии , вы познаете это единство.


Меняя себя, вы меняете все, что окружает вас. Ваш мир никогда не будет прежним!


Ирина Ситникова.
8 916 542 01 40
с 9 до 22 часов.


Теги: психолог Москва, психолог в Москве, услуги психолога, консультация психолога, психотерапевт Москва, семейный психолог, психологическая помощь, помощь психолога, практикующий психолог,психологическая консультация.

www.psyshans.ru

МУЖЧИНА ЖДЕТ ВОСХИЩЕНИЯ

Хорошая статья. Реально часто ошибки в отношениях случаются от незнания гендерной психологии. Вплоть до развода.ю а то и не одного)))
Более полную информацию на эту тему с массой полезных советов можно найти в книге Джона Грея " Мужчины с Марса, женщины с Венеры"
Ирина Ситникова
8 916 542 01 40
с 9 до 22 -х часов.
Мир мужчин значительно отличается от мира женщин. У мужчин есть свои принципы и правила, как в жизни, в целом, так и в любви. Для того, чтобы построить крепкие отношения с мужчиной, женщине важно это понимать.
  • Людям свойственно ошибаться. Однако, мужчины практически никогда не признают свои ошибки, в особенности, если в сложившейся ситуации права женщина. Мужчина найдет тысячу и более виноватых и причин, но не признает именно свою вину: во всем виноваты коллеги, соседи, друзья, сама ситуация и обстоятельства, но только не он.




Ему важно оставаться хорошим в глазах женщины. Для мужчины самое страшное – не оправдать ожидания женщины. В глубине души он знает, что виноват, однако покажет это только в крайнем случае. При этом, женщине не стоит беспрестанно «тыкать» ему на совершенные ошибки и припоминать их, иначе в один момент мужчине это надоест и он действительно станет «плохим парнем». Женщине следует посмотреть на ситуацию глазами мужчины, возможно, тогда ей будет легче понять его и отпускать меньше колкостей в его адрес.
Если отношения дороги, то гораздо лучше принять его правду, тогда мужчина будет и в дальнейшем стремиться соответствовать своему образу героя.

При знакомстве мужчины не думают о построении серьезных отношений. Его устраивает легкость и непринужденность, или даже вариант «свободных отношений». Любая девушка, активно посягающая на его свободу и личное пространство, будет воспринята отрицательно. Мужчины в большей степени дорожат своей свободой, гораздо тщательнее обдумывает совместное будущее со своей избранницей. Входить в мужское пространство нужно постепенно, аккуратно, шаг за шагом. При первом же заявлении своих прав на него, мужчина часто «дает заднюю», несмотря на свою искреннюю симпатию. В данном случае, побеждают мудрые и осторожные женщины, применяющие женские хитрости и уловки.

Мужчина ждет восхищения. Мужской мир основан на соперничестве, каждый привык хвастаться своими достижениями друг перед другом. Когда мужчина слышит слова похвалы от своей женщины, он верит в свою особенность и готов сворачивать горы. Поэтому следует чаще восхвалять мужчину и гордиться им.

У мужчин и женщин процесс общения играет различные роли. Для женщин общение является частью приятного времяпровождения, процесс, приносящий удовольствие. Мужчины же используют общения для обмена информацией. Все сказанное мужчины воспринимают буквально и прямо, они редко понимают намеки и подтексты. Простота и краткость – вот что ценят мужчины в общении. При этом, когда женщина не получает отклика на свои завуалированные просьбы, мужчина попросту не понимает что от него хотели и в чем причина обиды, что, в свою очередь, вызывает только раздражение. Поэтому, гораздо лучше прямо сообщать о своих желаниях.

Для мужчин нехарактерна излишняя эмоциональность. Так уж заведено в мире мужчин, что нужно максимально скрывать свои переживания, эмоции и «носить маску» спокойствия и уверенности. При наличии проблем, мужчины не любят их обсуждать, с кем бы то ни было, тем более со своей любимой, им привычнее держать все мысли внутри себя. Не стоит пытаться развести мужчину на рассказ о проблемах. При необходимости он обязательно поделится своими размышлениями, в противном же случае женская навязчивость может спровоцировать раздражение и ссору. Лучшим решением будет просто перетерпеть момент «переваривания» мужчиной проблем в своей голове, наедине с самим с собой, и через время он обязательно восстановится и будет готов идти на контакт.
https://econet.ru/category/psihologiya
Мужские компании. Мужчине крайне необходимо поддерживать общения с друзьями и знакомыми, такими же представителями мужского пола. Их могут объединять различные факторы: от общих интересов до общих врагов. Важно понять, что есть моменты жизни и некоторые темы, которые мужчина может решить и обсудить только с мужчиной. Важно позволять ему иметь свое пространство, интересы и свой круг общения. А еще лучше, если женщина построит приятельские отношения с его друзьями, и тогда ей будет не так волнительно и страшно, когда он будет находиться в компании без нее.

Болеющий мужчина – центр Вселенной. Еще с раннего детства мужчину приучили, что если он болеет, то вся Вселенная крутится вокруг него, все должны с особенной заботой и трепетом относиться к нему. Поэтому не стоит высмеивать его «предсмертное состояние», а лучше даже немного подыгрывать больному мужчине и проявлять максимум заботы. Это пойдет только в плюс женщине, ведь мужчины очень ценят заботу и внимание.

Важно понимать, что мужчины и женщины устроены совершенно по-разному не только с точки зрения физиологии, но и с психологической точки зрения. При изучении психологии противоположного пола можно добиться большего понимания и построить гармоничные отношения.
Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, психолог консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация, отношения, мужчина, женщина

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ТРАВМА. ВСЕ, ЧТО НУЖНО О НЕЙ ЗНАТЬ.

Психологическая травма

Травмой называют событие, которое порождает необычно сильные или неуправляемые чувства, или само кризисное состояние человека после такого события.
В психотерапии различают 2 основных вида травм: 1 - хроническая, или кумулятивная (действует и наращивается незримо на протяжении многих лет, начиная с детства), или, по-другому, травма развития, детская травма; 2 - острая, или шоковая травма, имеющая краткосрочное, но сильное воздействие на психику.

Под острой психологической травмой понимают состояние дезинтеграции или срыва, возникающее в том случае, когда психический аппарат внезапно подвергается воздействию сверхинтенсивных внешних или внутренних стимулов, которые слишком сильны, чтобы справиться с ними обычным способом.
Таким образом, травматический стресс наступает в том случае, если стрессогенный фактор достаточно силен, продолжается в течение какого-то времени, перегружает психологические, физиологические и адаптационные возможности человека, разрушает психологическую защиту, вызывает тревогу и приводит к психологическим и физиологическим “поломкам” в организме. Важно подчеркнуть, что если переживание стрессовой ситуации в норме мобилизует адаптационные ресурсы организма и способствует приспособлению человека к изменяющимся условиям, то травматический стресс истощает его адаптационные возможности.

Травма существенным образом нарушает фундаментальные верования и представления о надежности и безопасности мира, влияет на способность доверять.
Психологические признаки такой травмы:
- нарушение целостности нарциссического ядра  (потеря идентичности) из-за диссоциаций, расщепления
- разрушение естественных психологических защит,
- регрессия.

В первую очередь к понятию травма относят физическое насилие, в т.ч. сексуальное изнасилование, потерю близких, автокатастрофа, землетрясение, террористические действия и пр. Сильно травмирующими являются и такие события, как потеря работы, переезд в другую страну или город, развод, измена, ограбление, провал на вступительном экзамене, серьезное физическое заболевание. Однако остроэмоциональными могут оказаться и на первый взгляд не очень значительные события, например, публичное унижение, оскорбление, снижение или неповышение зарплаты, семейные неурядицы, обман, строгое наказание родителями, потеря важного предмета, конфликты с друзьями, предательство – все то, что влияет на социальный престиж и репутацию, уважение окружающих, возможность самоутверждения и интимно-личностное состояние человека.

Разрушительная сила психологической травмы зависит от индивидуальной значимости травмирующего события для конкретного человека. Поэтому ее трудно оценить со стороны, она строго индивидуальна! И это крайне важно учитывать в терапии травмы.

Кроме того, травматизирующий эффект зависит от степени защищенности, «закаленности» человека, его устойчивости к ударам судьбы (силы эго). Особенно сильно негативное событие влияет на психику чувствительных, чутких людей и детей.Так, для ребенка травмирующими могут стать встреча в темноте незнакомца или пьяного, падение с дерева, пребывание в больнице, разлука с родителями, издевательства одноклассников, неожиданно плохая отметка в школе, страшный фильм, болезнь родителя, вид похорон, для малыша – лай чужой собаки, необычный вид близких людей или привычных вещей и т.п.

Таким образом, повышенной уязвимостью обладают люди, которые уже находятся под действием стрессовых факторов, а также те, кто перенес что-то похожее в детстве. Для них случившееся становится напоминанием, провоцирующим повторную травматизацию. Некоторые события проходят безболезненно, о других мы долго помним, третьи прячутся в подсознание и «выплывают» лишь в виде симптомов спустя многие годы.

Уместным мне кажется использование здесь метафоры закалки стекла.
Закаленное стекло является одним из видов безопасного стекла. Закаленным оно становится в результате термической обработки.При разрушении такое стекло распадается на мелкие осколки, не ранящие человека. Прочность закаленного стекла на изгиб увеличивается в 2 раза, а на устойчивость к разрушению – в 5 раз по сравнению с незакаленным стеклом.На первом этапе стекло медленно нагревается до температуры 600–720°С. Оставаясь в твердом состоянии, стекло абсорбирует тепловую энергию нагревателей посредством теплоизлучения и теплопередачи.
Тепло распространяется линейно, и результатом является только изменение в расстоянии между молекулами. Это линейное расширение обратимо, и не генерирует постоянные напряжения в стекле. Последующее нагревание приводит стекло в переходное состояние, за которым наступает вязкое. Секунды, в течение которых стекло находится в переходной стадии, особенно сильно влияют на качество конечного продукта.Затем, на второй стадии, стекло резко охлаждается. Образующиеся напряжения сжатия увеличивают механическую прочность, и стойкость стекла к воздействию сил.

Другими словами, постепенная "закалка" психики трудностями, не превосходящими по силе адаптационных возможностей человека, позволяет ей легче справляться с последующими резкими стрессогенными факторами.
Поэтому разрушительная сила психологической травмы зависит от индивидуальной значимости травмирующего события для конкретного человека. Поэтому ее трудно оценить со стороны, она строго индивидуальна. Кроме того, травматизирующий эффект зависит от степени защищенности, «закаленности» человека, его устойчивости к ударам судьбы.
Особенно сильно негативное событие влияет на психику чувствительных, чутких людей и детей. Так, для ребенка травмирующими могут стать встреча в темноте незнакомца или пьяного, падение с дерева, пребывание в больнице, разлука с родителями, издева тельства одноклассников, неожиданно плохая отметка в школе, страшный фильм, болезнь родителя, вид похорон, для малыша – лай чужой собаки, необычный вид близких людей или привычных вещей и т.п.
Таким образом, повышенной уязвимостью обладают люди, которые уже находятся под действием стрессовых факторов, а также те, кто перенес что-то похожее в детстве. Для них случившееся становится напоминанием, провоцирующим повторную травматизацию.  Некоторые события проходят безболезненно, о других мы долго помним, третьи прячутся в подсознание и «выплывают» лишь в виде симптомов спустя многие годы.

У каждого человека есть определенные ожидания, надежды и планы на будущее. Несоответствие наших прогнозов, моделей будущего и действительности является одним из источников психологических проблем. В ситуации, когда реальность претерпевает резкие изменения, которые никак не вписываются в рамки существующих представлений и сценарий будущего, человек получает травму. Она вызывает переживание интенсивного страха, беспомощности, крайнего отчаяния, шока (ступора) и крайнего ужаса. Иногда испуг может отсутствовать, но при этом ощущается подавленность, растерянность, полное смятение. Может быть ощущение потери безопасности ("почва уходит из-под ног", угрозы серьезного увечья себе или близким.  У человека может возникнуть ощущение потери целостности и единства бытия, раздробленности "Я" и брошенности.

После травмы могут отмечаться 2 варианта реакции: посттравматический стресс (ПТС) и посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) . Первый  вариант является здоровой и закономерной реакцией повышения "боевой готовности" организма, мобилизации ресурсов в ответ на сверхсильный раздражитель. Поэтому травмированный человек может быть весьма деятельным и активным, даже перевозбужденным, однако внутренняя растерянность, ощущение раздавленности, потери смыслов и целей не всегда позволяет направить эту энергию в конструктивное русло.

Второй вариант может проявляеться повторяющимся и навязчивым воспроизведением в сознании психотравмирующего события либо, наоборот, избеганием любых ассоциаций, напоминающих о травматическом событии, и часто требует лечения. Бывает, что сильно повышается тревожность и потребность контролировать окружащих людей и события, появляются неконтролируемые вспышки гнева и вины, тоска и безысходность, кошмарные сновидения, обостряется психосоматика, закрепляется истерическое или депрессивное поведение.
То есть посттравматическое расстройство нарушает способность человека адекватно справиться со стрессовой ситуацией.

Симптомами такого расстройства могут быть: бессонница, невротические реакции, диссоциация, ощущение оглушенности, повышенная эмоциональная лабильность, заторможенность реакции, ощущение опустошенности, суицидальные мысли и другие. В любом случае эти симптомы и поведение являются НОРМАЛЬНОЙ реакцией на НЕНОРМАЛЬНОЕ событие. Некоторые пытаются заглушить болезненные переживания с помощью психоактивных веществ – алкоголя, таблеток, «классических» наркотиков. В таких ситуациях в интересах человека как можно быстрее обратиться за профессиональной помощью и поддержкой.


Теги: травма, нужен психолог, ищу хорошего психолога, частный психолог, личный психолог, практикующий психолог, психолог со стажем, психолог цена, психолог стоимость, психотерапевт цена, психотерапевт стоимость, мне нужен психолог, психолог отзывы, психотерапевт отзывы, консультация психолога отзывы, совет психолога, ответ психолога, помогите найти хорошего психолога, психолог лечение зависимости, психолог лечение психосоматика

ТЕРАПИЯ ОСТРОЙ (ШОКОВОЙ) ТРАВМЫ

Терапия острой (шоковой) травмы

Травмирование происходит при воздействии на человека системы мироздания и его представителей в ОДНОСТОРОННЕМ порядке. Травма - это вторжение, насилие над человеком, когда он находится в слабой позиции и не в состоянии отреагировать и защитить себя. Поэтому она бесчеловечна.
В самой травме смысла нет, и его бесполезно там искать. Но в усилиях по выходу из острого стрессового состояния много жизнеутверждающего смысла.
Цель работы именно с шоковой травмой - это НОРМАЛИЗАЦИЯ ЧУВСТВ, восстановление достоинства и смыслов жизни и вписывание нового опыта ПО ИСЦЕЛЕНИЮ ТРАВМЫ в общий связный нарратив жизни человека.
Шоковая травма может быть растянутой по времени, например, в ситуации военных действий. Ее характерная особенность в том, что она имеет локальный характер, т.е. никак не вписана в предыдущий опыт человека и не связана с его личными особенностями. Конечно, всегда можно найти отдаленные ассоциации с более ранними событиями жизни человека, но такой поиск не является терапевтичным, имхо.
Кризисная терапия шоковой травмы принципиально отличается от терапии травм развития. Условно говоря, острая стрессовая реакция - это состояние, близкое к психотическому, это вероятный откат от депрессивной к параноидно-шизоидной позиции с присущей ей симптоматикой. НО важно учитывать то, что это - временный откат, а значит у человека в потенциале есть ресурсы для интеграции и его НЕ нужно лечить как психотически организованного (корректировать и углублять его картину мира). Основной стиль терапии - поддерживающий, предполагающий создание пространства для восстановления его естественных родных защит.
Временный переход травмированного человека к первичным защитам сопровождается интенсивной болью, усиливающейся при каждой активности. Поэтому терапия человека в таком состоянии - проход по лезвию ножа: шаг влево, шаг вправо - боль и агрессия. Не верящий себе, обессиленный человек может опасаться терапевта, но наряду с этим возлагать на него огромные, порой нечеловеческие надежды, идеализируя его возможности. Неудача кризисной терапии - это очередное крушение надежды клиента и рана.
На мой взгляд, столь же необоснованно использовать методы кризисной терапии для исцеления травм развития, хотя иногда ой, как непросто обозначить точную грань между одной и другой.
Противопоказан непосредственный по времени переход от кризисной терапии к обычной, предполагающей некоторую степень регресса. Опыт исцеления травмы должен быть усвоен, ему надо "настояться". Иначе есть вероятность, что человек вместо примирения с потерей и ущербом, поиска и обретения собственных экзистенциальных смыслов найдет смысл существования в непрерывном процессе терапии. К этому клиента может склонять также не вполне восстановленная идентичность, поскольку тогда у него может доминировать иллюзия, что остающиеся трещины в собственном нарциссическом ядре можно заполнить за счет терапевта  (запасное эго) в процессе идентификации с ним (архаичная идентичность субъекта и объекта).
И тогда возможен его отход в состояние зачарованности травмой.

Кроме крайней уязвимости, ранимости человека, при работе с пострадавшим важно принимать во внимание также:
  • - его обостренные чувства вины и стыда,
  • - неспособность доверять, с одной стороны, и подверженность риску, с другой,
  • - неверие в себя, самообесценивание,
  • - ощущение бессилия и беспомощности,
  • - ощущение брошенности, отверженности, "меня никто не может понять",
  • - безысходность, тоска, отчаяние,
  • - гнев, ярость - то сдерживаемые, то прорывающиеся наружу,
  • - страхи, подозрительность, неустойчивость настроения.
Этот список - не личностные особенности клиента, а характеристика особенностей его текущего состояния, которые могут закрепиться в случае его фиксации на травме.
В кризисной терапии особенно важным, на мой взгляд, является подтверждение ненормальности, несправедливости, неестественности произошедшего. Здесь речь идет о правовом и моральном аспекте травмы, призванном восстановить достоинство пострадавшего. Иногда, это подразумевается само собой и не требует разъяснений. А иногда такие пояснения имеют очень целительный эффект.
Насильник не имеет права быть насильником, хотя и является им, террористы не имеют права мучить, но делают это, отморозок не имеет права травить, но травит, нацисты не имеют права устраивать холокост, но учинили расправу - и это факт истории, Бог не должен отворачиваться от праведника или грешника, но, увы, иногда покидает его...
Травма признается травмой, насильник - насильником. Злодеяние должно быть названо злом. Когда хоть как-то понятна мотивация, стоит озвучить факт, что насильник - психопат, моральный урод, наркоман, религиозный фанат, стяжатель и т.п. Это освобождает человека от ответственности за произошедшее и дает ему возможность почувствовать естественность, обоснованность и правомочность своего гнева, ненависти, несчастности, других чувств - того, что составляет суть актуального состояния. Принятие своих чувств человеком способствует реинтеграции его нарциссической сердцевины.
Логически подразумеваемое следствие этого - признание человека жертвой обстоятельств и его невсемогущества. Если это не задевает самолюбия человека, он может быть вслух назван жертвой. Это не унизительно, это - просто печальный факт. После этого перед человеком встает задача приМИРения с ограниченностью своих возможностей и горевание.
Если жертва так или иначе не признана жертвой, невинно пострадавшей стороной, то возможно застревание в травме из-за расщепления ядра на 2 части - страдающую (жертву) и мстящую, наказывающую (преследователя, палача). Далее человек отщепляет "жертву", идентифицируясь с садистом, тираном.
Тогда часто можно наблюдать цепную реакцию зла - отыгрывания человеком своей боли на других.
При закольцовывании этих частей человек будет наказывать самого себя дополнительно за собственные же страдание и боль. Для реализации этого наказания он будет находить "достаточно плохой объект", например, некомпетентного специалиста (как можно наблюдать на форуме), с помощью которого, в частности, благодаря механизму проективной идентификации, причинять себе новую боль.
При недостаточной способности к контейнированию специалиста он бессознательно дистанцируется от клиента, пропускает его материал, тогда у последнего возникает ощущение, что терапевт работает не с ним, а с некой идеей, образом, иллюзией о клиенте - будто он давно уже все решил и понял про клиента, и избыточная информация ему не к чему.
Если клиент чувствует, что терапевт его не понимает, тянет куда-то в "свою степь", то он автоматически превращается для клиента в "палача". То же самое происходит, если терапевт видит в человеке "очередного жалобщика" и не видит за сетованиями, упреками и обвинениями его боли и отчаяния. Вообще квинтэссенция любой терапии - понять, про что болит душа человека.
Если терапевт не готов столкнуться с энергетически мощно заряженными переживаниями клиента, есть смысл дать ему знать, что его понимают, оказать внимание, сочувствие и уважение к его эмоциям. Клиенту важно чувствовать и знать, что терапевт - на его стороне, что он - союзник против насильника, тогда терапия не обернется противостоянием и сплошным конфронтированием, не полезным в кризисной работе вплоть до этапа признания жертвы. Ощущение заботы и принятия терапевтом возвращает душевный баланс.
Из-за нарушенности границ и доминирования иррационального клиент в неудачной терапии  может стать еще и заложником личной боли терапевта, интроецируя ее в качестве дополнительного "бонуса" к своей. Другими словами, регресс и сверхсензитивность травмированного человека к невербальной коммуникации может спровоцировать его попадание в проективные идентификации (и травматическую воронку) самого терапевта.
В качестве осложнения внутри терапии или вне ее может возникнуть коррелирующее, переполненное ненавистью взаимоотношение между насильником и жертвой, причём переполненный садизмом внутренний "преступник" стремится разрушить внутренний же бессильный объект-жертву, причинить ему страдание и учинить над ним расправу. Существование такой бессознательной диадной структуры представляет одну из главных проблем в работе с клиентами, так как она проявляется в переносе/контрпереносе, и выйти из этого круговорота непросто даже опытному специалисту. Но это - уже не вопрос кризисной терапии.
Так может работать приговор травматика к самонаказанию.
Его другая форма - психопатологизация, уход в болезнь, психосоматику.
Ошибки при кризисной работе с шоковой травмой на начальном этапе:
а) любой вид оценивания опыта и чувств, в т.ч. закамуфлированный под заботу. Значение травмы - дело абсолютно субъективное, представление о степени катастрофичности можно получить исключительно от клиента. Терапевту следует воздержаться и от эмоциональной оценки произошедшего даже с помощью интонаций и междометий,
б) поиск связи травмы с отдаленными событиями жизни человека. Такой заход создает у клиента впечатление неизбежности и "заслуженности" травмы, а следовательно, своей плохости и неправильности,
в) поддержка клиента в поиске причин бездействия  в критической ситуации, поскольку такой заход нагружает его виной и создает у человека ощущение, что если бы он был осмотрительнее, быстрее, сообразительнее, то травмы можно было бы избежать,
г) неследование за клиентом, переключение его внимания на несущественные для него детали события - создает у клиента ощущение непонятости терапевтом сути произошедшего,
д) неготовность терапевта прояснять вслед за клиентом нюансы чувств и обстоятельств, важных для него, а также деталей нарушения взаимопонимания с ним, открыто говорить о своем "непопадании" в смысловое поле клиента,
е) попытки откорректировать картину мира клиента, и без того фрагментированную. Это создает у него ощущение своей неадекватности: "если я  вижу неправильно - значит я ненормальный". Картина мира восстанавливается в процессе неизбежного столкновения с реальностью и постепенного расширения поля восприятия клиента,
ё) вербальная характеристика клиента как хорошего, славного, доброго, умного - это может ощущаться как (повторное) вторжение, а также блокировать его возможность поделиться гневом. Эти сигналы он может получать только невербально через ощущение принятия,
ж) анализ и интерпретации травматичной ситуации, поведения и чувств клиента, - ему нужно только понимание того, что произошло, и ощущение услышанности,
з) терапевт не должен называть ситуацию клиента "это", т.е.обезличенно, ибо есть некая табуированность на называние событий своими словами, таким образом провоцируется исключающее поведение и восприятие. Это весьма неполезно и "изнасилование" должно называться изнасилованием. Замерзшая беременность - замершей беременностью.
Если клиент определил событие, назвал травму и сказал определение, то терапевт идет за ним и называет эхом так же.  Есть такое выражение "Враг узнан. Враг назван. Враг не имеет силы."
Живая ссылка при заимствовании обязательна.

нужен психолог, ищу хорошего психолога, частный психолог, личный психолог, практикующий психолог, психолог со стажем, психолог цена, психолог стоимость, психотерапевт цена, психотерапевт стоимость, мне нужен психолог, психолог отзывы, психотерапевт отзывы, консультация психолога отзывы, совет психолога, ответ психолога, помогите найти хорошего психолога, психолог лечение зависимости, психолог лечение психосоматика

ШОКОВАЯ ТРАВМА(ОСТРАЯ). ПРОЖИВАНИЕ

Шоковая (острая) травма. Проживание.

Шоковая (острая) травма - это состояние (переживание), сопровождающееся ощущением хаоса, потерянности, горечи предательства и боли дезинтеграции.

Разделение описываемых этапов по выходу из шоковой травмы - довольно условно.
Поскольку шоковая травма - это непережитая ситуация неразряженного напряжения выживания, то разрядка может быть внезапной для пострадавшего и его помощника без привязки к этапу.
У человека всегда существует ипостась Внутреннего Целителя, поэтому рекомендуется опираться в первую очередь на нее, и только в особых обстоятельствах - при разворачивании патологических реакций, идентификации с потерей - обращаться за помощью к специалисту. Причем это - не всегда психолог (поскольку высока вероятность ретравматизации), иногда экологичнее обратиться сначала к психиатру.

Еще раз подчеркну - кризисная терапевтическая работа с травмой целесообразна после того, как исчерпаны естественные ресурсы человека.

Первая, и часто  достаточная скорая помощь травмированному человеку - это холдинг. «Достаточно хорошая» мать, по Винникотту, устанавливает с ребенком отношения, названные «холдингом» (от англ. hold − поддерживать) − это состояние, когда все потребности ребенка удовлетворяются, он защищен. Именно забота и преданность матери, чутко реагирующей на все нужды ребенка, понимающей его желания и страхи, является ведущим фактором развития отношений. Мать делает это естественно и просто: она буквально поддерживает окружающее пространство младенца, заботясь, чтоб мир "не обрушился" на него слишком сильно.  В отношениях холдинга складывается первичная идентификация.
Эта метафора актуальна для исцеления любого человека, попавшего в травму, независимо от его возраста: ведь человек действительно расщепляется и на время теряет ощущение своей идентичности и безопасности как младенец.

Основными задачами для травмированного человека является восстановление целостности нарциссического ядра (идентичности), естественных привычных психологических защит (адаптационных возможностей) и постепенное возвращение способности нести ответственность и принимать решения.
Лучше всего с задачами холдинга справляется естественное окружение потерпевшего: семья, друзья, родственники, коллеги.

Примечателен в этом отношении еврейский траурный обряд. Скорбящий освобождается от хлопот и всякой работы, от чтения молитв, не выходит из дома. Все родственники и соседи собираются на этот период вместе.  Личное горе, слезы переживаются открыто. Скорбящий "выключен" из всего круговорота жизни, он "бездеятелен" и сосредоточен на переживании скорби. Он должен концентрироваться на страдании, горе и на воспоминаниях об умершем и, по возможности, не отвлекаться от этого. Для того чтобы скорбящий мог читать поминальную молитву, в доме скорбящего принято собирать  не менее десяти мужчин. Это - и возможность выказать свое уважение и сочувствие его близким, оказать огромную поддержку, не дать им согнуться в беде.
Однако интенсивность траура постепенно уменьшается, и в конце человек возвращается к более нормальной жизни.
Утешение скорбящего является мицвой милосердия. Входя в дом скорбящего и покидая его, не говорят «шалом», не обнимаются, сидят молча, пока сам скорбящий не начнёт говорить. Сидят на земле, в которую только что был погребен его близкий, пытаясь как бы приблизиться к нему, что соответствует также "приниженному" состоянию духа страдающих. Это - один из способов выразить тоску и отчаяние, охватившие осиротевших. Приходящие в дом молча входит в дверь, обычно приоткрытую, и, не привлекая к себе внимания, тихо садятся, чтобы разделить горе ближнего. Они стараются поддержать  морально, успокоить и примирить с решением Неба. Вставая перед уходом, говорят ему: «Всевышний утешит тебя вместе с остальными скорбящими Сиона и Иерусалима».


Интересно отметить, что подход иудаизма к проблеме траура - разделение его на периоды, во время которых интенсивность траура постепенно снижается, скорбящий поэтапно справляется со своим горем и возвращается к нормальной жизни, - хорошо согласуется с концепциями современной психологии.

Особо хочется отметить, что на первом этапе чувства пострадавшего не контейнируются, а переживаются во всей полноте открыто.  И присутствующие при этом близкие являются как бы подтверждением их "правильности", уместности и того, что худшего сейчас и здесь не случится. Психология, пользуясь современными научными методами и экспериментами, неожиданно пришла к выводу, что древняя еврейская структура справляния с чувствами, с горем наиболее благоприятна для человека, переживающего травму.

Рекомендации близким пострадавшего:
- не оставлять его одного,
- уделять ему по возможности и необходимости полное внимание, либо находиться в поле его зрения,
- слушать не прерывая и поддерживая контакт глазами,
- быть прямым и откровенным,
- одобрять реакции, в том числе агрессивные высказывания, ругательства,
- проявлять искренний интерес и предлагать помощь в бытовых вопросах,
- помогать сохранять контроль над ситуацией и принимать простые решения,
- избегать общих фраз, говорить по существу простыми предложениями,
- держать обещания (из финноязычных источников)

Второе. Терапия острой травмы с помощью специалиста не всегда показана: человек в этом состоянии сверхуязвим, раны кровоточат, поэтому лучше подождать, когда родные психологические защиты будут хоть в какой-то степени мобилизованы естественным путем.
Если естественный, нормальный способ, например, социальный холдинг, не возможен, то задача специалиста - попросту дать утешение пострадавшему и унять его тревогу аннигиляции: услышать жалобы и причитания, содержание предчувствий, снов, дать выплакаться, протянуть салфетку или молча посидеть с участливым вниманием, давая понять, что человек в своей беде не один. Это - сигнал человеку о том, что мироздание его понимает и поддерживает. Само живое присутствие специалиста может иметь целительный эффект, - это весть человеку о том, что можно быть, весть о том, что есть кто-то, кто не опасается его состояния и чувств.

Одним из видов утешения является информационная поддержка человека - объяснение того, как работают/влияют на состояние факторы травмы, например, фактор внезапности, естественное отсутствие готовности, отсутствие моральных и физических сил для предотвращения, особая жестокость со стороны, повторение произошедшего и др.
Можно поговорить о способах решения бытовых вопросов, о тех, кто находится вокруг пострадавшего, о среде его обитания, о насущных делах - это заземляет человека, возвращает в реальность.
Когда человек в травме, время для него схлопывается, перспектива теряется, чувства приобретают тотально-фатальный, всепоглощающий характер. Поэтому может быть не лишним напомнить ему, что это состояние - не навсегда, что с течением времени оно изменится и станет полегче.


Следующий этап - терапия, если она необходима, вводится правило СТОП.

Собственно терапия начинается с  контейнирования, обсуждения случившегося в безопасной обстановке.
Травматические переживания устроены особым образом. Когда человек попадает в критическую ситуацию, в организме выделяются гормоны стресса, усиливающие процесс запоминания древней лимбической системой головного мозга (даже если они вытесняются). И эти запоминаемые переживания - преимущественно вне семантической структуры человека: визуальные, обонятельные, звуковые, кинестетические. Чтобы эти отчужденные психические состояния стали противоречивыми объектами саморефлексии, они должны стать прежде всего лингвистически "мыслимыми". Фактически, лишь благодаря способности терапевта переносить такие состояния, они становятся связными и "мыслимыми" для обоих участников. Способность терапевта оставаться свидетелем пересказа клиентом своей трагедии является жизненно важным, хотя и трудным, первым шагом к превращению этого опыта в объект осознавания. Таким образом, контейнирование позволяет "перевести"  переживания травматических событий на человеческий язык, т.е. осмысления, понимания, переваривания произошедшего. При использовании техник арт-терапии рисунки по возможности тоже  обсуждаются.

Когда человек попадает в травму, у него высвобождается много инстинктивной энергии - ярость, ужас, паника и др. Даже при самом лучшем контейнере, полученном от любящих родителей, человек может оказаться не в силах выдержать накал внутренней энергии такого высокого уровня, и контейнер перестает работать: "Контейнер реагирует на вторжение, становясь ригидным и отказываясь отвечать на то, что вошло в него, в результате его содержимое утрачивает форму и смысл" (Бион).

В психотерапии терапевт предоставляет свой контейнер и помогает клиенту укрепить свою внутреннюю способность к выдерживанию чувств как если бы он был альтернативным родителем, например, это может быть сочувственное высказывание терапевта, сделанное в подходящий момент, которое показывает, что терапевт знает и понимает глубокие чувства и страдания клиента, которые он испытал, или которые ждут, чтобы быть пережитыми. Так терапевт дает переживаниям клиента как бы временный приют в своей душе, модулирует их остроту до приемлимой, делится вербальной или невербальной обратной связью.
Работа с травмой требует крайней осторожности, мягкости и чуткости. Если есть сомнения в уместности комментариев, лучше промолчать.  Формальные, ничего не значащие фразы могут ранить.
Переживание заботы по отношению к себе, вызывает одновременно с ощущением любящего другого также и ощущение себя как любимого. В противоположном случае (при отвержении, холодности со стороны другого) возникает переживание себя как "плохого".
Важным моментом этого этапа является удержание причины (травматического события) и следствия (состояние пострадавшего) вместе, поскольку из-за диссоциации человек может вытеснять, упускать из виду причину и ужасаться собственным реакциям, все больше  отгораживаясь от реальности и центрируясь на себе. В таком случае он может почувствовать себя неадекватным, даже парализованным страхом сумасшествия.
Как на зло такая работа для специалиста может сопровождаться диссоциативным уходом в себя или невниманием к материалу клиента, поэтому здесь важно мобилизовать свою способность к удержанию контакта с клиентом и сохранению своей жизненности.
Тело, как и душа,  является естественным контейнером человека, поэтому весьма успешным видом терапии шоковой травмы является телесно-ориентированная и биоэнергетическая терапия.
Его цель - в преодолении психического страдания, идей самообвинения, поглощенности образом потери и идентификации с ней для того, чтобы возвратиться к реальности. Принятие утраты, ущерба не исключает, что укоры совести, чувство вины, могут быть длительными.  Предполагаемый итог такой работы - переход к депрессивной скорби и постепенное превращение переживаний в воспоминания, выход из позиции жертвы (возможно уже вне терапии).
Клиенту стоит объяснить, что проживание боли - залог психического интегрирования и выразить уверенность в том, что он с ней справиться.
При работе с травмой и клиент, и терапевт должны быть в ресурсном состоянии. Терапевт должен уметь выдерживать сильные энергии клиента, не гася и не раскачивая их, внимательно вслушиваться в интонации, понимать смысловые, эмоционально нагруженные акценты.
Другими словами, терапевт должен быть в состоянии прикоснуться к своей боли, чтобы достаточно чутко реагировать на боль клиента, оставаясь при этом в ресурсном состоянии. Если клиент не показывает слез и боли, - значит он бессознательно чувствует ограниченность контейнера терапевта, который используется тем  для удержание собственной боли. Если собственная  человеческая боль терапевта закапсулирована, тогда его психическая энергия уходит на поддержание целостности этой капсулы, чтоб не расплескать ни капли боли на клиента, и в этом может проявляться его забота, но контакт с болью клиента становится невозможным. В такой ситуации клиент переживает отвержение своих чувств, и это ранит повторно, доверие к терапевту понижается. По закону симметрии боль клиента тоже капсулируется, что отнюдь не означает, что травма исцелена.
Тем не менее капсулирование травматических переживаний (и их отщепление) тоже является психологической защитой, архаичной, позволяющей отложить проживание невыносимых чувств до "лучших" времен. Это - способ защитить и сохранить жизненный дух.
Дополнительную сложность для работы с чувствами может создавать тягостное ощущение  у клиента преднамеренности травматичных событий. Оно подразумевает особую злокачественность замысла "дьявола", насильника, его неслучайный выбор жертвы. В такой ситуации можно объяснить, что у насилия, у травмы своя "бессознательная", недоступная человеческому пониманию логика, никак не связанная с самим пострадавшим. Либо, причины случившегося хотя бы в первом приближении могут быть названы через обозначение специфики преступника (наркоман, психопат, религиозный фанат). В итоге у клиента должно сложиться пониманиеслучайности попадания в него ядовитой сатанинской стрелы.
Эмоционально насыщенный и исчерпывающий рассказ о произошедшем, услышанный, понятый и активно принятый терапевтом, приносит клиенту ощущение облегчения, освобождения и некоторой завершенности. Аффекты, возникшие в травматической ситуации и спровоцировавшие диссоциативную реакцию, должны быть обозначены, названы. Отмечаются также моменты, в которых клиент сохранял контакт с ресурсами, чтобы интегрировать их в реконструируемую идентичность. Тогда у клиента не возникнет обсессивного желания вновь и вновь возвращаться к пересказу о произошедшем.

В конце кризисной терапии эффективной может быть работа с притчами или сказками c темой испытания и исцеления для восстановления контакта с духовным началом.

Теги: нужен психолог, ищу хорошего психолога, частный психолог, личный психолог, практикующий психолог, психолог со стажем, психолог цена, психолог стоимость, психотерапевт цена, психотерапевт стоимость, мне нужен психолог, психолог отзывы, психотерапевт отзывы, консультация психолога отзывы, совет психолога, ответ психолога, помогите найти хорошего психолога, психолог лечение зависимости, психолог лечение психосоматика, травма.

ПСИХОТЕРАПИЯ. ЧТО ОНА МОЖЕТ ДАТЬ?

ПСИХОТЕРАПИЯ. ЧТО ОНА МОЖЕТ ВАМ ДАТЬ?


Возможно, вы еще только собираетесь посвятить какое-то количество времени психотерапии и еще не знаете подойдет она вам или нет. Или вы уже были у психолога и попробовали преимущества этого способа.
В таком случае, что именно даст вам длительный курс психотерапии?

Самопознание.
В кабинете психолога вы один на один со своими чувствами, потребностями, голос психотерапевта лишь мягко направляет и поддерживает. Это позволяет лучше прислушаться к себе, ощутить себя, побыть собой, прислушаться к своему внутреннему голосу, а также к своему телу, к его состоянию на текущий момент – прямо здесь и сейчас ощутить свое тело, узнать его ближе, почувствовать как вы дышите, как ускоряется и замедляется ваше дыхание, с чем связаны изменения в дыхании, что вы в этот момент думали, чувствовали.
Вы сможете понять, чего ИМЕЕНО ВАМ хочется, в каком темпе вам хочется двигаться.

Целостность
В кабинете психолога вы сможете научиться не просто чувствовать себя, быть собой, а переживать себя целостно – и свои мысли и свои чувства, и свое тело. Это даст вам возможность полнее присутствовать в своей жизни. Также вы откроете для себя новые чувства, а  значит новые грани себя и новые возможности.

Уверенность
Психотерапия – это налаживание диалога с собой целостным, что помогает человеку стать более устойчивым и,  в конечном итоге, отказаться от «посредников»,  от «костылей». Человек в процессе терапии учится все больше опираться на себя, то есть чувствовать опору внутри себя, а не снаружи. Это придает веры в свои силы,  а значит уверенности в себе.

Осознанность
Осознавание – это всегда поиск, это исследование себя, выработка привычки к метапозиции , укрепление которой  неизбежно ведет к большей стабильности, большей выносливости, к расширению возможностей, потому что такое наблюдение помогает определить свои сильные и слабые стороны и научиться  извлекать пользу для себя и из того,  и из другого.

Знание основ
Двигаясь по жизни,  мы используем основной способ решения повседневных задач - это перенос предыдущего опыта. По мере изучения своего опыта, вы учитесь понимать свои реакции на жизненные ситуации. Это дает вам возможность использовать эти знания и решать задачи, которые ставит перед вами жизнь, все более виртуозно. Это дает вам преимущество выбора.

Личная практика
Занимаясь психотерапией, вы приобретаете уникальную возможность использовать полученные знания и навыки и продолжать меняться  в нужном вам русле, потому что все, что для этого нужно вы уже освоили и это останется с вами навсегда. Вы можете заниматься психотерапией, где угодно и когда угодно. Вас ничего не ограничивает. Главное, что для этого нужно – вы сами.

И это далеко не все преимущества психотерапевтической ситуации по сравнению с главным  психотерапевтом  – жизнью.,
Как говорят:
"Самый хороший учитель в жизни опыт. Берет, правда, дорого, но объясняет доходчиво! "
Главное, что вы выигрываете, прибегнув к помощи психотерапевта - время, потому что психотерапевт уже имеет ответы на многие ваши вопросы, и зачастую, терапевт  уже прошел через тот опыт, который получаете вы, ну и ,конечно, разнообразные техники психотерапии. И все это дает возможность за год-два пройти то, на что в жизни могут уйти десятки лет и то нет никакой гарантии, потому что нет главного механизма изменений - саморефлексии, анализа ситуаций.
Можно и по кругу ходить все десять лет. Или переходить из полюса в полюс, минуя искомую середину, потому что опыт того, как должно быть, как правильно, тоже отсутствует. Чего-то не хватает, но чего именно не понятно. Почему-то плохо, почему именно не понятно.

Самый частый вариант ответа - мне плохо, потому что они такие "плохие"  И годы уходят на борьбу с "плохими", силы растрачиваются в попытках этих "плохих" изменить, а время уходит, течет сквозь пальцы жизнь, вместо того, чтобы нести вас широкой, полноводной рекой.

Возможности психотерапии разнообразны и неповторимы в каждом, отдельно взятом, случае!



apple-blossoms-1368195__180.jpg

www.psyshans.ru

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва,  психолог консультация психолога, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация. Психоаналитический психотерапевт, практикующий психолог, клинический психолог.

МУЖЧИНЫ С МАРСА, ЖЕНЩИНЫ С ВЕНЕРЫ

Прекрасная книга Джона Грея " Мужчины с Марса, женщины с Венеры" является бестселлером, выпущенным и проданным в количестве 60 миллионов экземпляров по всему миру.
Это классика современности.

Эта книга учит гармоничным взаимоотношениям между полами. Она помогает понять насколько разными являются мужчины и женщины в своем эмоциональном проявлении, в своем поведении в целом, что, зачастую, становится тем непреодолимым препятствием, которое мешает им договориться и жить в любви и согласии.
Джон Грей, как признанный эксперт, дает конкретные советы, как научиться отношениям или сохранить их там, где, кажется, все потеряно безвозвратно и невозможно снова вернуть интимность, страсть и взаимопонимание.
Я приглашаю всех к прочтению этой замечательной книги.
И хочу сопроводить ее небольшим замечанием психотерапевта.
Если вы прочли книгу, но чувствуете, что почему-то не можете воспользоваться всей той глубокой информацией, которую она предлагает и всеми теми мудрыми советами, которыми книга изобилует, не отчаивайтесь, у этого могут быть причины.

Первая причина может заключаться в том, что у вас не получается принять тот факт, что мужчины и женщины такие разные. Сама эта мысль тревожит вас и травмирует. Это значит, говоря языком психологии, что вы можете находиться только в слиянии с объектом. В противном случае уровень тревоги резко поднимается. Тогда вы не можете пережить истинных отношений любви, вы стараетесь контролировать человека или манипулировать им, так как страх потерять его слишком велик. В этом случае  выход из слияния(обнаружение объекта, как другого, отличного от вас) автоматически означает его утрату. ДРУГОГО ПОПРОСТУ НЕТ В ПСИХИКЕ ЧЕЛОВЕКА, ПОЭТОМУ ОН НИКАК НЕ МОЖЕТ ОСОЗНАТЬ И ПРИНЯТЬ РАЗЛИЧИЯ.

Вторая причина такова, что книга эта про любовь. Про сострадание, сочувствие, приятие,одобрение, уважение, доброжелательность.
Но иногда личная история человека такова, что он не пережил всех этих прекрасных и правильных вещей в отношении себя. Проще говоря - у него нет такого опыта, к нему никто, никогда так не относился. Человек может даже не осознавать этого факта и считать(защитные механизмы именно для этого и существуют), что с ним все в порядке, то отношение, которое он получил в детстве и есть любовь. Зачем я это говорю? Затем, что, если человек не получил чего-то, он не может этого дать. Прежде, чем построить отношения любви с кем-то, он должен понимать, что именно это означает, что именно нужно строить, то есть он ДОЛЖЕН ИМЕТЬ ОПЫТ ТАКОГО ОТНОШЕНИЯ К НЕМУ САМОМУ.

Наша психика так устроена, что все наши отношения являются переносом. То есть мы автоматически переносим на все, и в том числе на партнера, тот опыт, который пережили в детстве. Это означает, что, если человек обижен на родителя противоположного пола (или на обоих), то с помощью простого совета, он не сможет вдруг отбросить обиду.
Да, можно начать с "любовных" писем родителям - высказать им свой гнев и свое недовольство, но, довольно часто, этого оказывается недостаточно, чтобы выстроить гармоничные отношения с партнером по двум причинам, которые я указала выше.  Этим людям сначала нужно пройти курс психотерапии.

Джон Грей пишет:"Мы взрослели, овладевая неэффективными навыками общения.Поскольку мы не имеем достаточных знаний для выражения наших чувств, то, находясь в плену негативных эмоций,общаться в доброжелательной,достойной манере представляется для нас сложной и порой, даже непреодолимой задачей."
На мой взгляд автор очень упрощает проблему, ориентируясь на себя, на относительное психическое здоровье. Тогда да, я соглашусь, что дело в отсутствии навыков эффективного общения. В психотерапии человек и этому учится тоже. Но эта книга не может быть альтернативой терапии. Совместно они могут дать прекрасный результат, но не ранее того момента, когда оба партнера на собственном опыте переживут  уважение, приятие, одобрение, доброжелательность в атмосфере психотерапии. Иначе оба партнера могут всю жизнь просидеть в "окопах", периодически совершая "вылазки" на территорию  врага. Какая уж тут любовь? Как тут открыться и довериться?

Мы любим тех, кто нас не любит,
Мы губим тех, кто в нас влюблен,
Мы ненавидим, но целуем,
Мы не стремимся, но живем.
Мы позволяем, не желая,
Мы проклинаем, но берем,
Мы говорим... но забываем,
О том, что любим, вечно лжем.
Мы безразлично созерцаем,
На искры глаз не отвечаем,
Мы грубо чувствами играем,
И не жалеем ни о чем.
Мечтаем быть с любимым рядом,
Но забываем лишь о том,
Что любим тех, кто нас не любит,
Но губим тех, кто в нас влюблен.

Ирина Ситникова - психолог, психотерапевт, семейный психолог.


korotkie_lyubovnye_romany_chitat_onlayn_besplatno_seriya_pan_441_100.jpg

www.psyshans.ru


Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва,  психолог консультация психолога, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация. Психоаналитический психотерапевт, практикующий психолог, клинический психолог.

СИМПТОМ КАК ФЕНОМЕН ПСИХОТЕРАПИИ

СИМПТОМ, КАК ФЕНОМЕН ПСИХОТЕРАПИИ
Автор Геннадий Малейчук
Язык используется далеко не во всех коммуникациях
Джойс Макдугалл
Страдать легче, чем решать
Берт Хеллингер
В статье речь пойдет о ситуации, когда в качестве проблемы клиент «приносит» терапевту свой симптом. В целом это довольно таки распространенная для терапии практика.

Когда клиент сам приходит к психотерапевту/психологу с симптоматическим запросом, он уже, как правило, подозревает, что его симптом связан с его психологическими особенностями и готов работать в психологической парадигме формирования симптома.

В данной статье симптом рассматривается в широком значении – как любой феномен, который доставляет самому клиенту или его близкому окружению неудобство, напряжение, боль. В этом случае под симптомом можно понимать не только симптомы соматические, психосоматические, психические, но также и симптомы поведенческие. (Представление о симптоме как о сложном системном феномене см. более подробно )

Психолог/психотерапевт в силу своей профессиональной компетенции имеет дело с психосоматическими, психическими и поведенческими симптомами. Соматические же симптомы – область профессиональной компетенции врача.

Соматические и психосоматические симптомы схожи по клинической картине, они проявляются жалобами клиента на боли в различных телесных органах и системах. Различие же их в том, что психосоматические симптомы психогенны по своей природе (психологически обусловлены), хоть и проявляются телесно. В связи с этим, психосоматические симптомы попадают в поле профессионального интереса как психологов, так и медиков.

Психические симптомы чаще связаны с теми неудобствами, которые они причиняют. Примеры: фобии, навязчивости, тревога, апатия, вина.

Поведенческие симптомы проявляются различными отклонениями в поведении клиента и в большей степени мешают не самому клиенту, а другим людям. По этой же причине, чаще всего к специалисту обращаются не сам клиент, а его близкие с просьбой «Сделать с ним что-нибудь…».

Примеры такого рода симптомов – агрессия, гиперактивность, девиантность. Поведенческие симптомы в силу их «антисоциальной» направленности предъявляют большие требования к профессиональной и личностной позиции терапевта, «бросают вызов» его ресурсам понимания и принятия клиента. (Смотри об этом)

Симптомы не всегда связаны с болевыми ощущениями. Иногда они даже приятны, например, навязчивая мастурбация. Однако, сознательное отношение к ним самого клиента и (или) его ближайшего окружения всегда негативно.

Симптом характеризуется следующим:
  • сравнительно сильным влиянием на других;
  • он непроизволен и не поддается контролю со стороны клиента;
  • симптом закрепляется окружением, клиент приобретает благодаря симптому вторичную выгоду;
  • симптоматическое поведение может быть выгодно другим членам семьи.
Работая с симптомом, нужно помнить ряд правил. Эти правила – результат моей психотерапевтической практики с клиентами, обращающимися с симптоматическими запросами.

Вот они:

Симптом является системным феноменомЧасто в работе с клиентами возникает соблазн рассматривать симптом как нечто автономное, лишенное какой-либо смысловой связи с системой (организмом, семейной системой).

Тем не менее, симптом всегда необходимо рассматривать не как отдельный феномен, а как элемент более широкой системы. Симптом никогда не возникает автономно, он «вплетен» в ткань системы. Симптом нужен и важен системе в данный период ее существования. Посредством его она решает какую-то важную для себя функцию.

Система обладает витальной мудростью и «выбирает» наименее опасный на данном этапе функционирования для ее жизни симптом. Психотерапевтической ошибкой будет рассматривать симптом как отдельный, автономный феномен и пытаться от него избавиться, не осознав его значение для системы.



Симптом ни в коем случае не должен атаковаться терапевтом напрямую. Такое устранение симптома часто приводит к психотической дезинтеграции клиента, отнятие симптома лишает его жизненно важного защитного механизма (смотри подробнее Г. Аммон. Психосоматическая терапия).

Симптом – это фигура, растущая в поле отношенийСимптом не возникает в «бесчеловеческом» пространстве. Он всегда является «пограничным» феноменом. Симптом возникает на «границе отношений», маркирует напряжение контакта со значимым Другим. Нельзя не согласиться с Гарри Салливаном, который утверждал, что вся психопатология интерперсональна. И психотерапия симптома, следовательно, интерперсональна и в своих целях, и в своих средствах.

Когда мы предпринимаем работу по раскрытию сути симптома, необходимо в первую очередь актуализировать суть его влияния на окружающих людей: Как он ощущается? К кому обращен? Как он затрагивает Другого? Каково его послание, что он хочет «сказать» Другому? Как он мобилизует ответные действия? Как он структурирует поле значимых  отношений?

За каждым симптомом стоит тень значимого человекаТаким Другим для клиента является близкий ему человек. Именно к близким людям у нас больше всего потребностей и соответственно претензий в случае их фрустраций. Именно с близкими людьми у нас наибольший накал чувств.

Посторонний, незначимый человек не вызывает эмоций, претензий, их сила возрастает по мере приближения к человеку. Именно к близкому человеку направлен симптом как способ обратить внимание на какую-то важную неудовлетворенную нужду в нем.

Симптом – это феномен неудавшейся встречи с ДругимНаши потребности обращены в поле (среду) и большинство из них социальны. Следовательно, поле потребностей  является часто полем отношений. Симптом маркирует фрустрированную потребность, которая, как уже отмечалось выше, направлена к значимому человеку. Посредством симптома можно удовлетворить какую-то свою потребность, которую почему-то не удается удовлетворить в отношениях с близкими людьми напрямую.

За симптомом всегда скрывается какая-то потребность. И хоть симптом и является непрямым, окольным способом удовлетворения этой потребности, тем не менее, такой способ часто является единственно возможным способом удовлетворения потребности в сложившейся для человека ситуации. Именно невозможность встречи с Другим, в которой возможно было бы удовлетворить важную для клиента потребность, приводит его к непрямому, симптоматическому способу ее удовлетворения.

Симптом – это не патология психики, а патология контактаЭта мысль ярче всего представлена в гештальт-терапии, ориентированной не на структуру личности клиента, а на процесс его функционирования.

В гештальт-терапии симптом – это не некое инородное образование, от которого нужно избавиться, – это способ контакта со значимым для клиента человеком.

Всякий симптом исторически – это то, что некогда было творческим приспособлением, а затем превратилось в консервативное, ригидное. Это устаревшая, неадекватная на данный момент форма приспособления к действительности. Ситуация,  спровоцировавшая симптом, давно уже поменялась, а застывшая форма реагирования осталась, воплотилась в симптом.

Симптом – это способ коммуникации«Для меня стало важным открытием, когда я обнаружила у своих пациентов бессознательную потребность сохранять их заболевания» – пишет Джойс Макдугалл  в своей книге «Театры тела».

Вышеописанная функция удовлетворения важных межличностных потребностей через симптом была открыта еще Зигмундом Фрейдом и получила название вторичной выгоды от болезни. Человек прибегает к ней тогда, когда по каким-то причинам (стыд оказаться оцененным, страх быть отвергнутым, непонятым и т.д.) пытается сообщить что-либо другому человеку не словами, а посредством симптома или болезни.

Чтобы разобраться в проблеме вторичных выгод болезни, в терапии необходимо решить две основные задачи:
  • определение потребностей, которые удовлетворяются благодаря симптоматическому способу;
  • поиск путей удовлетворения этих потребностей иным образом (без участия симптома).
Любой симптом:
  • «дает разрешение» клиенту уйти от неприятной ситуации или от решения сложной проблемы;
  • предоставляет ему возможность получить заботу, любовь, внимание окружающих, не прося напрямую их об этом;
  • «дарит» ему условия для того, чтобы переориентировать необходимую для разрешения проблемы психическую энергию или пересмотреть свое понимание ситуации;
  • предоставляет клиенту стимул для переоценки себя как личности или изменения привычных стереотипов поведения;
  • «убирает» необходимость соответствовать тем требованиям, которые предъявляют к клиенту окружающие и он сам.
Симптом – это текст, который невозможно произнестиСимптом можно рассматривать как коммуникацию, когда один человек пытается сообщить что-либо другому не словами, а болезнью. Например, нет возможности отказаться от чего-либо (неприлично), но если заболел, то все поймут. Таким образом, человек снимает с себя ответственность за то, что сообщает другому, и ему практически невозможно отказать.

Симптом – это фантом, за которым прячется некоторая реальность, и  одновременно – часть этой реальности, ее маркер. Симптом – это послание, которое одновременно маскирует что-то другое, что в настоящий момент для человека невозможно осознать и пережить. Симптом чудесным образом организует поведение членов всей системы, по-новому ее структурирует.

Таким образом, симптом это достаточно сильный способ манипулирования Другим, который, однако, в близких отношениях не приносит удовлетворения. Никогда не узнаешь, на самом деле партнер остается с тобой или с симптомом, то есть он любит тебя или останется с тобой из чувства вины, долга или страха? Кроме того, со временем окружающие вскоре привыкают к такому способу контакта и уже не реагируют с такой готовностью удовлетворять таким образом организованную потребность, либо «вычисляют» его манипулятивную суть.

Симптом – это невербальное послание бессознательного сознаниюКлиент всегда говорит на двух языках – вербальном и соматическом.  Клиенты, прибегающие к симптоматическому способу контакта, избирают для общения невербальный способ коммуникации. Чаще всего этим способом контакта является язык тела.

Такой способ является онтогенетически более ранним, детским. Он является ведущим в  довербальный период развития ребенка. В случае определенных проблем в контакте между матерью и ребенком (смотри подробнее об  этом у Дж. Макдугалл  в книге «Театры тела»)  у последнего может сформироваться психосоматическая организация личности.

Общеизвестным феноменом психосоматически организованой личности является алекситимия, как неспособность посредством слов описать свои эмоциональные состояния.  Те же клиенты, которые не являются психосоматически организованными, прибегая к симптоматическому способу решения конфликта, как правило,  регрессируют на стадию довербального общения.

Симптом – это гонец с неприятной новостью. Убивая его, мы выбираем для себя путь избегания реальностиСимптом – это всегда послание, это знак для окружающих и для самого клиента. То, что в нас рождается, – это наш ответ на воздействие внешнего мира, попытка восстановить баланс. Так как в каждом симптоме есть проблема и есть решение этой проблемы, то важно не игнорировать эти послания, а принять их и осознать их значение в контексте личной истории клиента.

Фрейд и Брейр обнаружили, что симптомы их пациентов теряли свою иррациональность и непонятность, когда удавалось связать их функцию с биографией и жизненной ситуацией клиента.

Симптом, как уже говорилось выше, выполняет важную защитную функцию. Клиент, прибегающий к симптоматическому способу функционирования не напрямую (но все же) удовлетворяет какую-то значимую для себя потребность.

Поэтому ни в коем случае нельзя избавляться от симптома, не осознав, стоящую за ним фрустрированную потребность и не предложив клиенту в психотерапии другой способ удовлетворения этой потребности.

Терапия не освобождает больного (понимаемого просто как носитель симптома) от этого симптома путем ампутации посредством хирургического или фармакологического вмешательства врача. Терапия становится анализом переживаний и поведения клиента с целью помочь ему осознать не осознаваемые им конфликты и непроизвольные повторения поведения, определяющие его симптоматику.

Как пишет Г. Аммон, простое устранение симптомов ничего не может дать и не может из непрожитой жизни сделать прожитую.

Симптом не дает человеку жить, но позволяет выживатьСимптом связан с неприятными, часто болезненными ощущениями, дискомфортом, напряжением, тревогой. Практически любой симптом спасает от острой тревоги, но взамен делает её хронической. Симптом спасает от острой боли, делая ее терпимой, выносимой. Симптом лишает человека радости в жизни, делая жизнь наполненной страданием.

Симптом – это своеобразный способ жизнедеятельности, позволяющий человеку частично разрешать конфликт, не решая самой проблемы и ничего не меняя в своей жизни.

Симптом – это плата за возможность что-то не менять в своей жизни Используя симптоматический способ функционирования, клиент избегает важных переживаний в своей жизни, смещает их в область переживаний по поводу своего симптома. Вместо вопроса «Кто Я?» связанного для клиента с экзистенциальным страхом, выступает вопрос «Что со мной?», на который он постоянно ищет ответ. Как пишет Густав Аммон в своей книге «Психосоматическая терапия», вопрос о собственной идентичности подменяется клиентом вопросом о его симптоме.


www.psyshans.ru

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва,  психолог консультация психолога, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация. Психоаналитический психотерапевт, практикующий психолог, клинический психолог.

УМЕЕТЕ ЛИ ВЫ ЗАВЕРШАТЬ ОТНОШЕНИЯ?

УМЕЕТЕ ЛИ ВЫ ЗАВЕРШАТЬ ОТНОШЕНИЯ?



Если у Вас не получается экологично завершать отношения:
-если Вы разрываете отношения до того, как Вас оставят
-если Вы чувствуете себя брошенным, покинутым при расставании
-если Вы чувствуете, что с Вами расстаются, потому что Вы не интересны, не ценны
-если Вы заболеваете, когда Вам предстоит расставание со значимым человеком( даже, если он(она) просто уезжает в отпуск и умом Вы это прекрасно понимаете)
- если перед расставанием(перед поездкой куда-то, например, в отпуск), Вы заболеваете и начинаете беготню по больницам
-если Вы обесцениваете того, с кем предстоит расстаться
-если Вы начинаете ненавидеть того, кого еще вчера любили, потому что он "не хочет быть с вами"(например, уезжает в командировку)
.....
значит у Вас проблемы с расставанием.

Если человек не умеет или не может правильно расставаться, он становится социопатом(страх социума, страх отношений), потому что завязать отношения гораздо проще, чем закончить или прервать их.
Но любые отношения прерываются и когда-то заканчиваются, поэтому очень важно быть способным(ой) эмоционально ( а не в действиях) проживать этот этап экологично для себя и партнера.
Это определяет способность снова вступать в отношения, искать новый объект привязанности, при утрате прежнего .
Человек может сетовать на то, что он не умеет вступать в отношения или находиться в них достаточно долго , но совершенно не понимать, что причина в другом - в неумении правильно расставаться, без разрушения объекта привязанности и самой привязанности.
Когда мы умеем правильно расставаться, человек, которого мы любили просто перемещается из внешней реальности, в которой мы его теряем. во внутреннюю( в сердце, как еще принято говорить) и в этом смысле мы не теряем его насовсем, не утрачиваем окончательно, он всегда с нами и это изменяет процесс расставания - он перестает переживаться, как нечто окончательное, опустошающее, убивающее часть нас самих( так как человек стал и остается частью нашей жизни).
Я научилась правильно расставаться и моя жизнь изменилась.
Ваша жизнь тоже изменится.
С ув.Ирина Ситникова - психолог, психотерапевт, семейный психолог.

hiker-1607078_960_720.jpg

Специалист по правильному завершению отношений.
Звоните - 8 916 542 01 40
www.psyshans.ru

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва,  психолог консультация психолога, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация. Психоаналитический психотерапевт, практикующий психолог, клинический психолог.

МАЛЕНЬКИЕ ДЕТИ И ИХ МАТЕРИ

newborn-457233__340.jpg

Крупнейший английский детский психиатр и психоаналитик,педиатр с сорокалетней практикой Дональд В.Виннинкотт просто, неформально, с большим уважением, почти трепетно пишет о о психологии взаимоотношений матери и младенца.
Его книги так вдохновляют, что снова хочется стать матерью, чтобы более глубоко пережить чудесный опыт материнства.

Дональд В.Винникотт
"Ребенок, семья и внешний мир"


Простым и неформальным языком автор рассказывает о кормлении,плаче,играх,независимости и застенчивости,а также о таких серьезных проблемах,как воровство и ложь.Значительная часть книги посвящена происхождению агрессии, а также страху зависимости и тому, к каким тяжелым последствиям он приводит во взрослой жизни.


Дональд В.Винникотт
"Маленькие дети и их матери"

"К моменту появлению ребенка на свет мать готова действовать,прекрасно зная нужды ребенка.Я считаю это время критическим, но боюсь произносить подобные слова, чтобы не заставить женщину действовать сознательно как раз там, где она естественно действует естественным образом.Это знание ей не почерпнуть из книг. Ей даже Спок ни к чему, когда она чувствует: младенца нужно взять на руки или положить,не трогать или перевернуть;она понимает, что самым важным является простейшее из переживаний,основанное на контакте без действия,которое дает возможность двум отдельным существам чувствовать себя,как одно целое"




Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва,  психолог консультация психолога, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация. Психоаналитический психотерапевт, практикующий психолог, клинический психолог.

РАБОТА С ТРАВМАМИ И ПТСР (ПОСТТРАВМАТИЧЕСКИЙ СИНДРОМ)

РАБОТА С ТРАВМАМИ И ПТСР В ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ПОДХОДЕ
Работа с травмой как работа с ЭСС и ИСС.

В теории травмы, если рассматривать ее с точки зрения процессуального подхода, такие явления, сопровождающие ПТСР, как диссоциация, гипервозбуждение, разнообразные Измененные (ИСС), экстремальные состояния сознания (ЭСС) проявляющиеся через панические атаки, дереализацию, деперсонализацию и т. д., говорят о том, что первичная идентичность личности захватывается травматическим опытом, теряется контакт с метакоммуникатором. Через травматические переживания человек подвергается воздействию экстремальных состояний, что может приводить к потере контроля, беспомощности, интенсивному страху, угрозе уничтожения.

Хотя диссоциативные изменения в сознании могут быть адаптивными в момент тотальной беспомощности, они становятся малоадапативными, когда опасность миновала, потому что эти измененные состояния в дальнейшем удерживают травматический опыт, ограждая его стеной от обычного сознания, предотвращая интеграцию, необходимую для исцеления.

Т.к. замороженная в организме энергия воспринимается нашим неокортексом как небезопасная, то естественный импульс к интеграции прерывается и процесс замораживается. Об этом говорит соматический подход Питера Левина.
Замораживания и разнообразные формы диссоциации, а так же захваченность энергиями, вплоть до панических атак, — это то, что происходит при травмах на границе между первичным и вторичным процессами. Чем раньше произошло травматическое событие и чем более хрупкая идентичность, тем более жестким будет край, и тем труднее интеграция травматического события.

Особенности работы с травмой (как с ИСС, так и ЭСС)

Теория процессуальной работы говорит, что если мы медленно, очень медленно работаем с процессом замораживания, возвращаясь к последнему моменту энергии, тщательно исследуя то, что происходит, то края могут быть перемещены. В замедлении процесса мы можем получить шанс найти недостающую информацию, что приводит к осознаванию того, что происходит и постепенному выходу из диссоциации.

Работая с травмами, мы имеем дело с очень ригидными краевыми фигурами. Системы защиты, которые здесь включаются, возникли как защитные механизмы при травматическом опыте, который наша психика и рептилийная система воспринимали как угрозу жизни.

При травматическом опыте происходит как бы застревание в ситуации травмы, т. к. психика и организм даже после завершения травматического опыта продолжают переживать травматические события, как будто они все еще продолжаются. И здесь краевые фигуры, во многом, автоматически на физиологическом уровне реагируют даже на малейшие стимулы и воздействие как на что-то, что угрожает жизни." При травме нервная система и системы организма могут принимать только ограниченный уровень стимуляции и одновременно сохранять осознанность и контроль."

Т. е., если использовать процессуальную карту, мы можем сказать, что при травмах, при захваченности психики энергией вторичного процесса теряется контакт с метапозицией и метакоммуникатором.
Нет возможности посмотреть на то, что переживается, со стороны и не быть захваченным сильными чувствами.
Таким образом, одной из задач при работе с травматичеким опытом будет задача — не быть захваченным недифференцированными энергиями и переживаниями.

При травмах поднимается огромное количество недифференцированной энергии, за которой может стоять краевая фигура, которая таким способом хочет защитить нас.

Вот что пишет Калшед в работе "Внутренний мир травмы": "Психика травмированных людей не в состоянии вынести риска повторной травматизации той части "Я", которая репрезентирует чувства уязвимости и незащищенности. По-видимому, такое "убийство" и произошло в первоначальной травматической ситуации, и теперь при риске возникновения ситуации, подобной исходной, психике любой ценой необходимо избежать унизительного чувства стыда.
... В этой ситуации поведение системы самосохранения кажется безумием. Функционируя подобно иммунной системе организма, система самосохранения активно атакует объекты, которые опознаются как "чужеродные" или "опасные". Части переживания, содержащие чувства уязвимости и незащищенности, рассматриваются как "опасные" элементы и, соответственно, подвергаются атаке".

Т. к. психика и НС находятся все время в состоянии гипервозбуждения, то жизнь в этом состоянии в течение продолжительного времени может привести людей к потере энергии и упадку сил. Такие нейрофизиологические явления были исследованы, среди прочих, Peter Levine, основателем соматического переживания.
В результате исследований были сделаны важные выводы, которые очень полезны в работе с травмой и расширяют наше понимание процессов и способов, которыми организм реагирует при травмах.

Титрование — капля за каплей.

Питер Левин искал способы, чтобы люди могли вернуть гибкость и эластичность их нервной системы, способы научиться доверять и полагаться на эти функции снова.
"Эластичность нервной системы становится доступной снова в том случае, если появилась возможность довести до конца незавершенные реакции, такие как бегство и агрессия, что поможет организму выйти из состояния иммобилизации."

Для того, чтобы нервная система не попала снова в состояние гипервозбуждения, Левин рекомендует двигаться медленно и с максимальной осознанностью, как возможно, чтобы участки мозга, участвующие в процессе, могли интегрировать и обрабатывать все чувства.

Прямое обращение к травме может быть опасным, но она может быть «растворена» с использованием подхода "капля за каплей". Используя пример из химии, если соляную кислоту (HCl) быстро смешать с каустической содой, то может произойти взрыв, однако, если добавлять кислоту в соду капля за каплей, то они хорошо смешиваются. Этот процесс называют титрованием. Соответственно, и при работе с травмой можно обращаться к ней шаг за шагом так, чтобы тело не "взорвалось". Когда происходит травма, слишком многое происходит слишком быстро и со слишком большой интенсивностью.

Поэтому замедление, перерывы и неспешность — важные терапевтические средства для безопасной обработки травмы, они позволяют интегрировать травматический опыт с другим — позитивным опытом в жизни клиента, и при этом в текущем моменте также создается безопасный контекст (в групповой или индивидуальной работе).

Ресурсы

Соматическое переживание (Peter Levine) говорит о том, что работа с травмой будет возможна только до той степени, пока соответствующие ресурсы доступны.
Работа с состояниями возбуждения, как правило, означает, что важно пройти настолько далеко, наколько клиент и его нервная система может справиться с напряжением. В этой связи важно, чтобы у него было достаточно ресурсов, к которым он может обратиться, чтобы не произошло ретравматизации.
Для этого необходимо в работе соблюдать баланс между травмой и ресурсами.
"Когда на одном полюсе присутствуют угроза и превосходящая возможности сила, а на другом — безопасность и ресурсы, создаваемые в процессе титрования, тогда начинают происходить естественные движения от одной стороны к другой, которые называют колебаниями. Терапевт внимательно наблюдает за этими движениями, которые могут быть совсем небольшими, они дают информацию о смене направления, и терапевт поддерживает эти естественные колебания."

Сессия по работе с травмой обычно начинается с установления ресурсного, позитивного состояния, прежде чем происходит бережное обращение к следующему уровню травматического опыта. После того, как клиент установит взаимосвязь с тяжелыми событиями или чувствами, терапевт следит, чтобы он соприкасался только с тем количеством материала, которое может освоить, и, при этом, терапевт поддерживает естественные колебания организма, как только они начинают происходить в теле. Это позволяет клиенту медленно освобождаться от "замороженной" энергии, что часто сопровождается такими физическими проявлениями, как легкая дрожь, перепады от жара к холоду; это показывает терапевту, что травма начинает исцеляться

Клиенту нужно время, чтобы вернуться к настоящему и установить позитивный контакт со "здесь-и-сейчас", прежде чем сделать новое движение к травматическому опыту. Когда это естественное движение происходит, терапевт поддерживает клиента при его вхождении в травматическое состояние — на этот раз более глубоко, чем ранее. Требуется некоторое количество колебаний, чтобы полностью получить доступ к травматическому опыту, и это количество зависит от интенсивности первоначального переживания, а также от того, насколько глубоко оно проникло в тело.

Исцеление травмы происходит во многом на физическом уровне.
Поскольку травматический шок создает "замороженные" энергии, которые сохраняются в теле как скованность, высвобождение этих энергий и восстановление их естественного течения требуют от терапевта внимательности в отношении сигналов тела. Высвобождение всегда происходит физически, и легкие неосознанные движения тела показывают терапевту, каким образом тело движется к освобождению.
Чаще всего мы наблюдаем поведение "бороться или бежать". Первое инстинктивное движение в ответ на сильную угрозу обычно «бежать»: клиент может начать делать легкие движения ногами, когда мы касаемся угрожающего травматического материала.

Как только он почувствует себя относительно безопасно, следующей реакцией может быть неконтролируемая агрессия.
Фокус на ресурсах является важным компонентом при работе с травмой.
Для того, чтобы выжить, нам нужны были очень большие ресурсы, и необходимо признавать важность опыта этого существования.

Травматический опыт затягивает в гипноз, в ужас, потерю связи с метапозицией и метакоммуникатором, в травматическую воронку, о работе с которой более подробно я буду говорить дальше. Поэтому необходимо учить людей фокусироваться на ресурсах, на опыте удовольствия и защиты, что во многом является при работе с травмой вторичным процессом. Повышение устойчивости через обращение к ресурсам.

В телесно ориентированных подходах (Бодинамическом подходе (Лизбет Марчелл) и соматическом подходе Питера Левина) термин “устойчивость” используется для обозначения внутренней силы, чтобы выдержать трудный жизненный опыт, который позволяет людям жить энергичной и сравнительно мало травматизированной жизнью, несмотря на травматические переживания.

Эти направления говорят нам о том, что у людей с большим количеством внутренних и внешних ресурсов, если они могут использовать и применять их, есть хороший шанс выжить в трудных ситуациях неповрежденными.
Такими ресурсами могут быть Эго-навыки: центрирование, заземление, границы , контейнирование.

При работе с ресурсами в Процессуальном подходе также важно помочь клиенту соединиться с теми ресурсами внутри и, м. б., снаружи, которые помогли ему выжить и пройти через травму, используя работу на всех трех уровнях (консенсусном, сновидческом и сущностном).Контейнирование (совладание).

Мы проходим через подобные процессы, когда испытываем эмоции. Ключевое слово здесь — совладание. Когда эмоции переполняют нас — неважно, это гнев, боль или блаженство — мы не можем удержать их и ищем пути совладания с ними. Регрессия, катарсис или реагирование действием — явные индикаторы эмоций, с которыми не удалось совладать. Так же, как с неосознанными телесными движениями, в эмоции нужно входить шаг за шагом постепенно, и справляться с ними, придавая им все больше и больше осознанности. Если, например, клиент быстро и без осознанного понимания бьет по столу кулаком, терапевт может попросить его повторить движение три или четыре раза очень медленно. Клиент начинает чувствовать агрессию, содержащуюся в этом движении, и просто ощущаег, как оно ведет к облегчению и как он может присваивать тебе свою силу , ощущая ее в теле .

Осознанность. Метапозиция. Метакомуникатор.
При шоковой травме, когда мы подходим к работе с ядром травмы, клиенты попадают в сильную захваченность состоянием, часто это может сопровождаться экстремальными состояниями сознания, гипервозбуждением, диссоциацией, паническими атаками, деперсонализацией, дереализацией. Их ЭГО захвачено невыносимыми эмоциями (страхом, агрессией и т. д.), теряется связь с другими людьми и миром. Необходимо внутреннее пространство и место, не захваченное процессом и Критиком, из которого можно наблюдать за внутренними переживаниями, осознавать их взаимоотношения и поддерживать процесс интеграции.

Таким образом, одним из важных направлений работы будет возвращение и развитие метапозиции и метакоммуникатора.


Контакт терапевта с клиентом, его обратная связь клиенту, его реакции на клиента и способы взаимодействия с ним, все это должно поддерживать развитие Метапозиции в клиенте.
В работе с травмами является абсолютно необходимым полное удерживание осознанности и метапозиции – той части нас, которая способна сочувственно и беспристрастно наблюдать происходящее, не будучи им захваченным и не вовлекаясь в него эмоционально, интеллектуально, энергетически и физически.

Осознанность подразумевает целостность, то есть, интеграцию телесных, эмоциональных процессов и мышления. Для осознанного человека нет плохих или неправильных переживаний, поскольку каждое из них несет информацию о себе и о мире, и главное — жизнь.

Метакоммуникатор помогает клиенту налаживать отношения и вести переговоры между разными частями, не отождествляясь ни с кем. Роль метакоммуникатора так же может пересекаться с ролью свидетеля, который во многом является фигурой Вторичного процесса.

Навык осознанности предполагает внимание к процессам, происходящим на всех уровнях сознания, и полное присутствие в своих переживаниях, что бы это ни было: к нашим мыслям, образам, воспоминаниям, дыханию, ощущениям в теле, звукам и запахам, вкусу, настроениям и чувствам, а также качествам опыта переживаний в целом.
Наблюдение и понимание движений тела также требуют осознанности. Многие наши телесные реакции стали бессознательными, и нам требуется сфокусироваться и не торопиться, чтобы заметить их. Нам может потребоваться повторить движение несколько раз, сознательно отслеживая его, прежде чем мы поймем, что именно выражает это движение. Например, рассказывая что-то, клиент делает легкие отстраняющие движения рукой, не осознавая их. Терапевт, работающий с травмой, сосредотачивается на движении, просит клиента замедлить движение, повторить его, и найти наиболее полное выражение этого движения или его значение. Этот процесс может освободить энергии, которые были заморожены, и сделать их снова доступными.

Т к при травмах есть склонность фиксировать свое внимание постоянно на негативных переживаниях, ощущениях и событиях, то во многом хорошие позитивные ощущения являются вторичным процессом. Таким образом, работа с тем, что может помочь клиенту просто осознавать хорошие и приятные ощущения в теле, замечать позитивные стороны отношений и в жизни, поможет клиенту осваивать вторичный процесс, связанный с радостью и удовольствием от жизни.

www.psyshans.ru

Теги: психолог Москва, психолог в Москве, консультация психолога, психологическая помощь, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва,  психолог консультация психолога, услуги психолога, семейный психолог, психотерапевт Москва, семейный психолог Москва, психологическая консультация. Психоаналитический психотерапевт, практикующий психолог, клинический психолог, травма, исцеление.
Страницы: Пред. | 1 | ... 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | ... 30 След.
Мы любим тех, кто нас не любит, 
Мы губим тех, кто в нас влюблен, 
Мы ненавидим, но целуем, 
Мы не стремимся, но живем. 
Мы позволяем, не желая, 
Мы проклинаем, но берем, 
Мы говорим... но забываем, 
О том, что любим, вечно лжем. 
Мы безразлично созерцаем, 
На искры глаз не отвечаем, 
Мы грубо чувствами играем, 
И не жалеем ни о чем. 
Мечтаем быть с любимым рядом, 
Но забываем лишь о том, 
Что любим тех, кто нас не любит, 
Но губим тех, кто в нас влюблен.

www.psyshans.ru